Зубы дракона. «Властелин мира» - [3]

Такой дубинкой можно легко убить человека. Казалось, Хинчинбрук и намеревался это сделать. Он подошел к Бертону и, широко размахнувшись, ударил его по лбу. Чарли захрипел, пошевелился, словно хотел подняться. Хинчинбрук ударил еще раз, а потом спокойно ткнул ему в левый глаз острым концом палки.

Затем началось совсем непонятное. Хинчинбрук начал истязать самого себя. Он царапал себе лицо, бился головой о ствол. Можно было подумать, что старик сошел с ума. Но его холодные глаза смотрели рассудительно, и он, напрягая зрение, то и дело посматривал в зеркальце, определяя степень причиненного себе увечья.

Покончив с этим, Хинчинбрук подложил под голову Бертону свою сумку, послушал его пульс, лег рядом и уснул.

Он проснулся в полночь.

Бертон был жив, но в сознание не приходил. С его уст срывались хрипение и тихие стоны. Хинчинбрук насильно влил ему в рот несколько капель рома из почти пустой фляги, взвалил его на плечи и направился ужи знакомой дорогой к дворцу Сатиапала. Последние несколько десятков метров он полз, изнемогая.

У него не хватило сил перетянуть Бертона через ров; старик сам еле-еле добрался до ворот к начал колотить в них ногами.

Вспыхнули прожекторы, освещая площадку перед дворцом. Открылась небольшая железная калитка. Из нее вышли три молчаливых хмурых человека.

Но этого Майкл Хинчинбрук уже не видел. Даже он, — выносливый и живучий, как скорпион, — не выдержал перенапряжения и впервые в жизни потерял сознание.

Глава II

РАНИ МАРИЯ

Старый Джоши, чоукидар небольшого селения Навабгандж, услышал далекий рокот автомашины, встрепенулся и поднялся с колоды, лежавшей на краю деревни. Дремоту как рукой сняло.

Ох, и тяжела ты, доля сельского чоукидара! За семь рупий в месяц и набегаешься, и нахлопочешься, и страху наберешься — на пятерых.

Чоукидар — рассыльный в конторе. Чоукидар — вместо прислужника у "джамар сагиба"-полицейского, и "дарога сагиба" старшего полицейского, — он даже бегает за них на рынок и ухаживает за их скотом. Чоукидар наводит порядок в "дак бангла"-сельской гостинице для приезжих чиновников и туристов. И тот же самый чоукидар еще и государственный информатор: он должен докладывать начальству о ценах на товары, извещать обо всех чрезвычайных происшествиях, составлять акты о рождении и смерти. Казалось бы, и этого хватит с излишком на нескольких человек. Так нет же: чоукидар должен еще охранять ночью селение и немалый отрезок железной дороги. А чем охранять? Столетней винтовкой, которая более опасна для стрелка, чем для злодея или зверя?.. Да разве Джоши принадлежит к касте кшатриев, воинов? Нет, он брахман, представитель наивысшей касты! Ему приличествует только "вершить шесть брахманских дел" — "читать и приказывать читать, приносить жертву и других привлекать к этому, давать милостыню и принимать ее".

Так ворчит себе под нос старый чоукидар. Он и сам не поймет, как случилось, что ему, брахману, может приказывать — а то и дать оплеуху! — кто-нибудь из кшатриев или даже из касты вайшьев — купцов, а живет он, Джоши, не лучше плохонького ремесленника из наинизшей касты шудра… А ведь когда-то даже сам великий магараджа не имел бы права жениться на дочери Джоши: князья и цари принадлежат к касте воинов — куда им до брахманов! Но если и было такое, то, наверное, очень давно. Во всяком случае, старому Джоши горько достается кусок хлеба. А вот получить взбучку можно очень легко: застанут господа, что едут на автомашине, Джоши спящим — горя не оберешься…

Джоши обвел взглядом селение. Залитое лунным светом, оно казалось умиротворенным и красивым. Тихо-тихо вокруг, лишь изредка послышится детский плач, да негромкое сопение привязанного к дереву слона. Даже шакалы умолкли в этот поздний час.

Автомашина выскочила на пригорок. Лучи фар скользнули по верхушкам деревьев. Значит, минут через десять она будет здесь. Кто же это едет?.. Не пронюхали ли Случайно англичане, что в Навабгандже собралось столько посторонних людей?

Джоши поплелся к рощице, видневшейся чуть в стороне от въезда в село. Собственно, это была не рощица, А одно дерево — баньян. Его ветви выпускают воздушные корни, которые врастают в землю и дают толстые и крепкие подпорки. Со временем баньян разрастается так, что под ним может расположиться полк солдат.

До чуткого уха Джоши еще издали долетели вздохи и храп усталых людей, в нос ударил тошнотворный смрад гниющего мяса.

— Э, нехорошо, нехорошо! — пробормотал чоукидар. Он вошел под крону баньяна и прикоснулся к одному из спящих прикладом винтовки: — Эй, если не хочешь побеседовать с сагибами из садара — не храпи!

Джоши сказал совсем негромко, но люди, которых под деревом было немало, начали подниматься с мест. Некоторые бросились наутек.

— Полиция!.. Полиция!.. Сагибы из садара!.. — слышалось отовсюду.

— Тихо! — прикрикнул старый Джоши. — Ни с места! Слышите машина!.. Я не знаю, кто едет, но сидите молча. Можете спать, только не храпите, как свиньи в грязи.

— Джоши… — донесся чей-то робкий шепот. — А может, это раджа Сатиапал?

— Раджа Сатиапал приедет сюда завтра, ровно в восемь утра! — торжественно ответил Джоши.