Зуб тигра - [21]

— Да, все это касается моей личной жизни, все это дело моей совести.

— Такой же точно ответ мы слышали постоянно от вашего сообщника.

— Какого сообщника?

— От мадам Фовиль.

— Мадам Фовиль?

Гастон Саверан вскрикнул, как тогда, когда узнал о смерти инженера, но на этот раз все его лицо искривилось от страдания.

— Что такое? Что вы говорите?.. Мари-Анна… нет, это не правда.

Господин Демальон не стал отвечать, раздраженный этой комедией притворства.

Гастон Саверан был вне себя.

— Так она жертва такой же ошибки? Ее, может быть, арестовали? Она — Мари-Анна, в тюрьме?!

Он угрожающим движением занес свои сжатые кулаки вверх, но Мазеру и Ансенсио грубо схватили его. Хотел отбросить их от себя, но это была только мимолетная вспышка. Он упал на стул и закрыл лицо руками.

— Непостижимо! — шептал он. — Не понимаю, я не понимаю.

В это время в комнату вошел Вебер, заявив, что машина ждет у ворот и все меры приняты.

— Вы обыскали дом?

— Да, он почти пуст, лишь самая необходимая мебель, да в одной комнате связка бумаг.

— Хорошо, ведите его, но усильте надзор.

Гастон Саверан послушно пошел вслед за Вебером и Мазеру, но в дверях остановился.

— Господин префект, прошу вас позаботиться об этих бумагах, это работа многих ночей. Затем… — он смущенно запнулся, — …я скажу вам кое-что…

Он как будто выбирал слова, опасаясь, что его заявление может привести к неприятным для него последствиям.

— Господин префект, здесь в одном месте есть письма, которые мне дороже жизни. Если их неправильно истолковать, они могут быть даже использованы против меня. Надо их, прежде всего, спасти… Вы увидите… там важные документы…

— Где же они?

— Найти нетрудно. Стоит подняться в мансарду над моей спальней, нажать гвоздь вправо от окна… там есть тайник, под одной из черепиц, возле водосточной трубы.

Он повернулся к выходу.

Префект остановил его.

— Одну минуту. Мазеру, сходите в мансарду, принесите письма.

Мазеру вышел и спустя некоторое время вернулся с заявлением, что он не смог привести в движение механизм. Префект распорядился, чтобы он поднялся еще раз с инспектором Ансенсио и арестованным, который откроет тайник.

Оставшись вдвоем с Вебером в комнате, префект начал просматривать книги, кучей лежавшие на столе. Книги почти все были по химии и пестрели карандашными пометками на полях. Он перелистал одну из них, как вдруг наверху раздался шум, потом выстрел, крик боли. Еще два выстрела, шум борьбы и снова выстрел.

Перепрыгивая через три ступеньки с легкостью, которой от него было трудно ожидать, префект в сопровождении Вебера, бросился вверх по лестнице. Когда, миновав второй этаж, он достиг поворота к третьему, прямо ему на руки упал раненый Мазеру. На лестнице лежало безжизненное тело Ансенсио. Вверху, в рамке маленькой двери, стоял с вытянутой рукой и свирепым выражением лица Гастон Саверан. Он наугад сделал пятый выстрел, потом хладнокровно прицелился в префекта. Тот уже считал себя погибшим, как вдруг сзади него щелкнул револьвер. Рука Саверана выронила оружие, а префект как во сне увидел, как какой-то человек, что только что спас ему жизнь, перепрыгнул через тело Ансенсио, оттолкнул Мазеру и бросился вверх по лестнице. Несколько полицейских — за ним. То был дон Луис Перенна.

Дон Луис вбежал в мансарду как раз в тот момент, когда Саверан выпрыгнул в окно с высоты третьего этажа.

— Выбросился вниз? — спросил, подбегая префект. — Значит, нам не взять его живым?

— Ни живым, ни мертвым, господин префект. Смотрите, он поднимается. Бывают же такие чудеса. Он бежит вдоль забора, слегка прихрамывая.

— А наши люди?

— Они все на лестнице. Бросились в дом на выстрелы, оказывают помощь раненым.

— Дьявол, он мастерски провел свою роль.

Гастон Саверан продолжал бежать.

— Задержите его, задержите, — вопил префект.

У ворот дома стояли два автомобиля, тот, что привез префекта, и тот, что должен был увезти преступника. Оба шофера ничего не слышали, но видели прыжок Гастона Саверана. Шофер префекта выхватил из кучи вещественных доказательств, сложенных у него в автомобиле, палку черного дерева и бросился наперерез беглецу. Они встретились у выхода на улицу.

Саверан наскочил на своего противника, вырвал у него из рук палку, сломал ее об его голову, и с другой половиной палки в руках пустился бежать, преследуемый вторым шофером и тремя полицейскими, выскочившими из дому. Он был шагов на тридцать впереди преследователей. Один из них выстрелил, но промахнулся. Спустившись на второй этаж, дон Луис и префект узнали, что инспектор Ансенсио скончался, не приходя в себя. Мазеру же был ранен легко и рассказал, как было дело. Когда он и инспектор вслед за Савераном поднялись к мансарде, тот быстро запустил руку в какой-то мешок, висевший между старыми фартуками и куртками прислуги, и, выхватив оттуда револьвер, выстрелил в упор в Ансенсио, который свалился замертво, вырвавшись затем из рук схватившего его Мазеру, он выпустил еще три пули, из которых последняя попала бригадиру в плечо.

Итак, в сражении, в котором в распоряжении полиции были прекрасно тренированные силы, а противник не имел как будто никаких шансов, он благодаря неимоверной дерзости сумел изолировать и вывести из строя двух своих преследователей, привлечь остальных в дом и, расчистив себе таким образом путь, бежать.