Зуб - [3]

— Меня зовут Джим, — сказал незнакомец.

Она заснула так крепко, что тревожно качнулась, сама не зная, почему, лбом к стеклу, за которым совсем рядом с нею скользила темнота.

Потом снова парализующий шок, и пробуждение с испуганным вопросом «что случилось»?

— Все в порядке, — сразу успокоил тот незнакомец, Джим. — Спите дальше.

Она пошла за ним в такой же с виду ресторан, что был раньше, но когда она стала усаживаться на такой же стул у прилавка, он взял ее за руку и отвел к столу.

— Пойдите и умойте ваше лицо, — сказал он. — А потом возвращайтесь.

Она зашла в дамскую комнату, девица перед зеркалом пудрила свой нос:

— Вход гривенник. Оставь дверь так, чтобы и после тебя проходили бесплатно.

За дверь был просунут спичечный коробок, чтобы она не закрывалась. Уходя, она все оставила, как было, и вернулась к столику, за которым сидел Джим.

— Чего вы хотите? — спросила она, и он указал пальцем на вторую чашку кофе и сэндвич.

— Приступайте, — сказал он.

Пока она ела сэндвич, до нее доносился его музыкальный и мягкий голос:

— И когда мы шли под парусами мимо острова, мы слышали, как нас окликают голоса…

В автобусе Джим сказал:

— Кладите голову мне на плечо, и засыпайте.

— Мне удобно, — ответила она.

— Нет, — сказал Джим, — вы ехали и стукались головою об окно.

Она еще раз уснула, и еще раз была остановка, и снова она проснулась от испуга, и Джим снова водил ее в ресторан и поил кофе. Снова дал знать о себе ее зуб и, прижав к щеке ладонь, она шарила свободной рукой по карманам, а потом в сумочке, пока не нашла пузырек с кодеином, и проглотила две таблетки на глазах у Джима.

Она допивала свой кофе, когда донесся шум мотора, и она встрепенулась, заспешила и, поддерживаемая Джимом под руку, ринулась к темному убежищу своего места. Автобус уже отъехал, когда она вспомнила, что пузырек с кодеином остался на столике в ресторане, и теперь она всецело во власти зуба. С минуту она оглядывалась через окно на огни ресторана, а потом положила голову Джиму на плечо, и услышала, засыпая:

— Песок такой белый, что похож на снег, но он горяч, даже ночью по нему горячо ходить.

Потом была конечная остановка, Джим вывел ее из автобуса, и они немного постояли вместе, уже в Нью-Йорке.

— Мы прибыли вовремя. Сейчас пять пятнадцать, — сказала, проходя мимо них, какая-то женщина своему спутнику с чемоданами.

— Я иду к зубному, — сказала Клара Джиму.

— Я знаю, — ответил он. — Я буду вас охранять.

Он отошел, хотя она не видела, как он уходит. Она думала отыскать в толпе у выхода его синий костюм, но там не было ничего подобного.

Мне бы следовало его поблагодарить, — неловко сообразила она, и не спеша направилась в вокзальный ресторан, где снова заказала себе кофе. Буфетчик взглянул на нее с усталым чувством того, кто ночь напролет имеет дело с пассажирами автобусов:

— Спать хочется? — спросил он.

— Да, — ответила она.

Чуть погодя она обнаружила, что автовокзал соединен с конечной станцией Пенсильвания, и смогла пройти в зал ожидания и присесть на скамейку, пока снова не заснула.

Потом кто-то резко потряс ее за плечо и сказал:

— У вас когда поезд, леди? Уже почти семь.

Она выпрямилась и увидела свою сумочку на коленях, аккуратно протянутые ноги, и ослепительный циферблат. Она сказала спасибо, поднялась, и, пройдя вдоль скамеек, вслепую взошла на эскалатор. Сию минуту кто-то встал за ее спиной и коснулся ее руки. Она обернулась, и это был Джим.

— Трава так зелена, и так мягка, — вымолвил он с улыбкой, — а вода в реке такая прохладная.

Оказавшись наверху, она сошла с эскалатора и побрела по улице, куда глаза глядят. Джим шагал рядом с ней, декламируя:

— Нигде не увидишь такого синего неба, как там, а какие там песни…

Она поспешно отступила от него, решив, что прохожие обращают на них внимание. Она встала на углу, ожидая, когда загорится зеленый, и к ней снова проворно подошел Джим и, бросив: «смотри», показал, удаляясь, пригоршню жемчужин.

Через дорогу находился ресторан, он только открывался. Она вошла туда и села за столик, а официантка стояла и хмурилась:

— Вы заспались, — сказал она с укором.

— Мне очень жаль, — ответила она официантке, — пожалуйста, яйца «пашот» и кофе.

Наступило утро.

Она вышла оттуда в четверть восьмого, и подумала, если сесть и поехать на автобусе в даунтаун прямо сейчас, я могу посидеть в драгсторе напротив дантиста, и пить кофе до половины девятого, а потом, когда откроется его кабинет, я пойдут туда и меня обслужат первой.

Автобуса стали наполняться пассажирами, она вскочила в первый автобус, который подошел, и не смогла найти пустое место. Ей надо было на улицу 23, а на улице 26 как раз освободилось место. Когда она очнулась, ее завезли в даунтаун так далеко, что ей пришлось почти полчаса искать другой маршрут, чтобы вернуться на 23 улицу.

На углу 23-ей, пока она ждала зеленый свет, ее подхватила и увлекла за собой толпа народу, и когда они пересекли дорогу, и каждый пошел своим путем, кто-то рядом зашагал с нею в ногу. С минуту она шла, не оглядываясь, невольно глядя в тротуар, обжигаемая зубной болью, но когда она, наконец, подняла взгляд, ни слева, ни справа от нее не было никого в синем костюме.