Зовем вас к надежде - [204]
— Да, — сказала Труус.
— Отлично. Я только возьму свой плащ…
Ее голос был едва слышен, когда она, качая головой, сказала:
— Я не в полицию, герр Ванлоо.
— А куда же?
— Я хочу домой, — сказала Труус, глядя на счастливо улыбающиеся лица. — Я всех вас внимательно выслушала. Я окончательно сбита с толку и хотела бы сейчас побыть одна.
Ванлоо поцеловал ей руку.
— Вы говорите как один из моих здешних друзей, — сказал он с восхищением. — Так, как будто я сделал вам инъекцию героина. Это очень странно… и прекрасно.
40
В это же время график фирмы «Индекс Функ» завершил работу над статистикой, которую он составил по поручению Министерства внутренних дел и которая несколькими днями позже появилась почти во всех западногерманских газетах. На графике были изображены пять черных столбиков, каждый выше предыдущего. Слева наверху было написано: «Случаи смерти в результате злоупотребления наркотиками».
Самый маленький черный столбик был обозначен 1972 годом, а число погибших на территории федерации составляло 104 человека. В 1975 году это число составляло 139, в 1976-м оно подскочило до 344, на 1978-й предварительная оценка составила 430 погибших, а на 1979-й — не менее 593 погибших.
В это же самое время некая Бабси К. на так называемой «детской панели» на улице Курфюрстендамм в Берлине, исполнив в «мерседесе» пожелания одного из клиентов, получила за свои услуги пятьдесят немецких марок. Участок улицы был обязан своим названием тому факту, что здесь не «работало» ни одной девушки старше 15 лет. У 13-летней Бабси за плечами было три курса лечения от наркомании, и она проживала вместе с 15-летним Детлевом Й. в чердачной каморке одного подлежащего сносу дома в районе Кройцберг. Детлев был гомосексуалистом и законченным наркоманом. Он обретался на панели для гомосексуалистов у станции «Зоопарк». Оба несовершеннолетних занимались своим промыслом уже полгода, поскольку каждому из них ежедневно требовалась минимум одна доза героина, что для двоих составляло 600 марок в день. Детлев и Бабси работали с утра до вечера, чтобы каждый день набирать эти 600 марок. Затем Детлев, который уже пять раз побывал в лечебных приютах, прежде всего в клиниках Бонхуффера (на жаргоне берлинских наркоманов — «ранчо Бонни»), покупал у торговца на станции «Зоопарк» героин и делал себе и Бабси инъекцию.
Они оба очень исхудали, и конец был близок. После избавляющей «дозы» и нескольких часов сна (а Детлеву нужно было еще принять пять таблеток валиума, по десять миллиграммов каждая, чтобы заснуть) их ждала работа нового дня. Оба питались только кофе, чаем, черствым хлебом и овощными супами. Овощи крала Бабси, все остальное — Детлев.
В это же время два молодых героиниста убили в доме, находившемся в квартале вилл Далем в Берлине, коммерсанта Роберта Л. и похитили все ценные вещи, которые смогли найти. В эту ночь берлинская полиция зарегистрировала в общей сложности 27 случаев взлома квартир, вилл и аптек. Из 11 аптек в совокупности было украдено четверть килограмма морфия и три килограмма препаратов, содержащих морфий.
В то же время, да почти в ту же минуту, когда Труус встала, чтобы покинуть дом приват-доцента Кристиана Ванлоо и направиться домой, полиция взломала туалет на обширной территории у станции «Зоопарк». На кафельном полу в грязи лежала Карин В. Полицейский врач мог только констатировать ее смерть. Карин В. ввела себе нечистый героин, содержавший муку и сахарную пудру. Человека, который продал ей «грязный» героин и тем самым был виновником ее смерти, так никогда и не нашли. Отец Карин В. был заместителем генерального директора большой компании по производству электроприборов. Мать слегла от нервного срыва, когда полиция известила ее о смерти дочери. Карин В. к этому моменту была самой молодой жертвой наркотиков в Берлине — всего одиннадцати с половиной лет от роду.
41
Вечерами Труус все время была дома. Когда уходила фрау Врангель, экономка, она сидела перед телевизором и ждала звонка Линдхаута.
Звонок регулярно раздавался в 21 час.
Линдхаут был так околдован невероятным успехом синтеза действующего семь недель и не вызывающего зависимости антагониста, что каждый день не уставал снова и снова его расхваливать.
— …Эта АЛ 4031 химически не имеет ничего общего со структурой морфия! Она совершенно другая! И ни одно животное больше не снабжает себя ее дополнительной порцией! Разве это не фантастика?
— Да, — сказала Труус, — это фантастика, Адриан.
— Конечно, нужно еще устранить некоторые недочеты в отдельных деталях синтеза, но зато потом у нас наконец будет идеальный антагонист длительного действия, который ждут эксперты во всем мире!
