Зов ночной птицы - [275]
— Всадить еще глубже? — спросил Джонстон.
Тем временем Бидвелл сместился немного в сторону и с этого места разглядел бегущую кровь.
— Боже правый! — взревел он. — Грин, отдай ему пистолет!
Не успел Мэтью запротестовать, как позади него послышались тяжелые шаги Грина, и пистолет рукоятью вперед был протянут Джонстону. Последний поспешил завладеть этим оружием, однако лезвие осталось в ранке, продолжая пить кровь.
— Фургон, Бидвелл! — потребовал Джонстон, направляя пистолет в грудь Мэтью. — Запрягайте фургон!
— Да, запрягайте, — с усилием выговорил Мэтью (не каждый день приходится разговаривать с воткнутым в шею ножом). — И не забудьте ослабить крепление колес, чтобы они отвалились через пару часов езды. А почему бы вам не взять верховую лошадь, Джонстон? Она может оступиться во тьме, вы свалитесь, сломаете себе шею, и со всей этой историей будет благополучно покончено. Или… погодите! Почему бы вам не двинуть пешком через болото? Я знаю там несколько чудесных чавкающих окон в трясине, которые охотно избавят вас от сапог.
— Заткнись! Мне нужен фургон! Мне нужен именно фургон, потому что ты поедешь со мной!
— О нет! — Сделав еще большее усилие над собой, Мэтью смог ухмыльнуться. — Сэр, вы и вправду первоклассный комедиант!
— Тебе это кажется смешным? — Лицо Джонстона исказилось от ярости, а изо рта полетели брызги слюны. — Может, ты будешь смеяться еще громче через разрез в горле или через дыру в кишках?
— Вопрос надо поставить иначе: до смеха ли будет вам, когда ваш заложник свалится на пол с пулей в животе, а пистолет окажется разряженным?
Джонстон открыл рот, но не издал ни звука; только серебристая ниточка слюны сорвалась с его губ и плавно, как обрывок паутины, полетела вниз.
Мэтью осторожно шагнул назад. Острие клинка отделилось от его шеи.
— Проблема с вами в том, сэр, — сказал он, зажимая пальцами ранку, — что все ваши друзья и сообщники, как правило, живут очень недолго. И если мне придется составить вам компанию в фургоне, я тоже долго не протяну. Мне не нравится — совсем не нравится — мысль о смерти, но поскольку, подчинившись вашим настояниям, я лишь обреку себя на скорую кончину где-нибудь неподалеку отсюда, то не проще ли будет умереть прямо сейчас? Тогда, по крайней мере, присутствующие здесь достойные джентльмены смогут без промедления выбить из вас дух и положить конец вздорным фантазиям о бегстве, за которые вы все еще цепляетесь. Так что лучший вариант для вас: попытаться уйти немедленно. Я обещаю хранить молчание. Разумеется, я не могу поручиться, что мистер Бидвелл, мистер Грин — или даже миссис Неттлз, которую я вижу на пороге, — не закричат, предупреждая людей с топорами. Дайте-ка подумать. — Мэтью наморщил лоб. — Двое с топорами против ножа и пистолета с одной пулей. Да, у вас будет шанс проскочить мимо них. А потом вы сможете убежать… гм… а куда вы сможете убежать потом, мистер Джонстон? Вот в чем загвоздка: куда вы сможете убежать?
Джонстон ничего ему не ответил. Он все еще держал клинок и нож нацеленными на Мэтью, однако глаза его помутнели, как заиндевевший лед на озере в середине зимы.
— А! — Мэтью кивком подтвердил свою догадку. — Попытаетесь уйти через лес, да? Я уверен, что индейцы пропустят вас беспрепятственно. Но взгляните, в каком я сейчас состоянии. К несчастью, я повстречал в лесу медведя и только чудом остался жив. Впрочем, у вас есть нож и пистолет с одной пулей. Но… как вы будете добывать пропитание? Да-да, у вас есть нож и пистолет с одной пулей. Неплохо бы еще прихватить огниво и фонарь. А еще лучше: забежать к себе домой и основательно собраться в дорогу, пока мы будем ждать у ворот, чтобы устроить вам теплые проводы. Так что бегите, бегите!
Джонстон не шелохнулся.
— Вот ведь незадача, — тихо произнес Мэтью, поочередно глядя то на лезвие, то на пистолет. — Вы сейчас как дурак с помытой шеей, которому некуда пойти в гости.
— Еще… не… — Джонстон помотал головой из стороны в сторону на манер раненого зверя. — Еще не все… для меня… кончено.
Мэтью хмыкнул:
— Представьте себе театр, сэр. Аплодисменты отзвучали, актеры раскланялись. Зрители разошлись по домам. Медленно гаснут огни рампы. Это красивое зрелище — словно сам свет отходит ко сну, не правда ли? Декорации разобраны, костюмы возвращены в сундуки или на вешалки. Уборщик подметает сцену, заодно вычищая и вчерашнюю пыль.
Он прислушался к учащенному и хриплому дыханию Джонстона.
— Спектакль окончен, — сказал Мэтью.
Воцарилось тревожное молчание, и никто не посмел его нарушить.
Наконец Мэтью решил, что пора сделать ход. Он еще ранее заметил, что лезвие ножа было зубчатым, а это позволяло одним-двумя быстрыми движениями рассечь артерии и голосовые связки. Особенно если подойти к жертве сзади, зажать ладонью рот и оттянуть назад голову, чтобы удобнее было добраться до горла. Возможно, в первый раз Джонстон прибыл в Фаунт-Ройал с обычной тростью, а этой обзавелся позднее — в Чарльз-Тауне или в Англии, — когда придумал, как совершить эти убийства.
Мэтью выставил вперед ладонь с риском напороться на клинок.
— Будьте добры отдать мне пистолет.
Черты лица Джонстона утратили жесткость и как будто раздулись от кипевших внутри его эмоций. Он уставился в пространство, казалось не понимая Мэтью.
В 1704 году Мэтью Корбетту предстоит встретиться с новым антагонистом, отличающимся от всех, с кем он когда-либо сталкивался. Наши герои — Мэтью и Хадсон Грейтхауз — направляются в Италию, чтобы разыскать Бразио Валериани и разузнать о зеркале, созданном его отцом, колдуном Киро. Корабль попадает в шторм, и Мэтью с Хадсоном оказываются на прекрасном острове, именуемом Голгофа — месте, скрывающем множество секретов и готовящем для героев леденящие душу приключения. Островитяне приветствуют их массовым пиршеством, но по мере того, как Голгофа все сильнее влияет на героев, сохранять чувство реальности и не терять самих себя становится все труднее. Мэтью придется собраться с мыслями и разгадать загадку, окутывающую другую сторону острова, где возвышается действующий вулкан, в котором скрывается некое неведомое существо…
1699 год. Американский юг. В маленьком городке Фаунт-Роял поселилось Зло. Зверски убиты местный священник и уважаемый фермер — и убил их не человек. Гибнут посевы. Много дней льет, не переставая, проливной дождь. Ядовитые испарения поднимаются от болот. Людей преследуют во сне кошмарные видения. Конец света уже близок. Настанет ли год от Рождества Христова 1700-й?..Кто виноват? Ведьма! Точно так же было и в Салеме! Преступница поймана и брошена в тюрьму. Чтобы судить ее по всей строгости закона, из ближайшего города в Фаунт-Роял едут умудренный опытом судья Вудворд и его помощник, юный клерк Мэтью…
Спасти любимую… Вызволить из плена друга… Заключить союз с врагом… Успеть или умереть, пытаясь… Начавшееся в колонии Каролина приключение Мэтью Корбетта привело его в логово Профессора Фэлла, откуда теперь он вынужден начать новое опасное путешествие. Злой шуткой судьбы Мэтью пришлось заключить со своим давним врагом договор и отправиться по следам нового, не менее опасного противника Кардинала Блэка, чтобы вернуть украденную им книгу ядов и спасти от неминуемого безумия свою возлюбленную Берри Григсби.
Роберт Маккаммон, “гений из Алабамы”,– один самых популярных авторов романов мистики и ужаса. Уже первой книгой “Ваал” (1978) обратил на себя внимание, попал в число хорошо продаваемых авторов, но стал поистине знаменит после романа “Они жаждут” (1981). “Ваал” был распродан в количестве 300 000 экз., что по американским меркам для начинающего автора очень неплохо. После “Они жаждут” МакКаммон стал считаться “именитым” автором – то есть автором, книги которого обречены на хорошую продаваемость.* * *Он явился из глубины темных веков – вечно юный, вечно жестокий, с вечной жаждой крови и власти.Он называет себя хозяином, он расчетливо и бесстрастно правит легионами созданий Тьмы.Он не знает, что такое жалость, но зато хорошо знает, чего хочет,– обратить современный Лос–Анджелес в королевство живых мертвецов, вампиров, что пьют вместе с человеческой кровью человеческие души.Он все ближе, и сила его все больше...ОЗОН.
Мэтью Корбетт — бывший секретарь мирового судьи, а теперь младший «решатель проблем» в сыскном бюро «Герральд» — стал в колониальном Нью-Йорке знаменитостью: первый в Новом Свете таблоид «Уховертка» красочно живописал его подвиги, в том числе — разоблачение серийного убийцы по прозванию Масочник. И вот губернатор лорд Корнбери поручает Мэтью и его старшему партнеру Хадсону Грейтхаусу особо ответственное задание — транспортировать из Уэстервикской лечебницы для душевнобольных коварного убийцу Тирантуса Морга, выдачи которого требует метрополия; тот должен предстать перед судом в Лондоне за многочисленные убийства, грабежи и другие преступления.
Двенадцатилетний Кори Маккенсон – большой фантазер. Он наделен удивительным даром воображения, видит то, чего не замечают другие, и все ему кажется необыкновенным. Хотя что необыкновенного в захолустном городке американского Юга 1960-х? Жизнь Кори проста и незатейлива: встать пораньше, помочь отцу-молочнику, потом пойти в школу, вечером погулять с друзьями… Но однажды Кори и его отец становятся свидетелями автомобильной аварии, и выясняется, что падение машины с моста в озеро было подстроено, чтобы скрыть преступление.
Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.
До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.
Представители семейства Медичи широко известны благодаря своей выдающейся роли в итальянском Возрождении. Однако их деятельность в качестве банкиров и торговцев мало изучена. Хотя именно экономическая власть позволила им захватить власть политическую и монопольно вести дела в Европе западнее Рейна. Обширный труд Раймонда де Рувера создан на основе редчайших архивных документов. Он посвящен Банку Медичи – самому влиятельному в Европе XV века – и чрезвычайно важен для понимания экономики, политики и общественной жизни того времени.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.
Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.