Зов крови - [11]

— Я надеялась, что нам не придется привлекать к этому делу адвокатов, — заявила Хилда, сверкая глазами. — Думала, что мы сможем прийти к полюбовному соглашению. Оказывается, мои надежды были слишком оптимистичны. — Она повернулась к матери Бертолда. — Сожалею, миссис Кертис. Мне тоже хотелось бы остаться в вашем доме. Я же вижу, что вы не такая, как ваш сын. Вы добрая и порядочная женщина. Но из этого ничего не получится.

— Нет, получится! — возразила миссис Кертис с решимостью, изумившей Хилду. — Это мой дом, и вы останетесь здесь, поскольку я этого хочу. А если тебе, Бертолд, мое предложение не нравится, скатертью дорога. Тебе давно пора подыскать собственное жилье — закладные на дом выкуплены. И, кроме того, если ты будешь жить один, то тебе не придется беспокоиться по поводу моих попыток сватовства.

Закладные? Сватовство? Похоже, с удивлением подумала Хилда, у Кертисов не все так уж безоблачно.

— Вот и прекрасно! — раздраженно бросил Бертолд и шагнул к дверям.

Однако Хилду такой поворот событий совершенно не устраивал.

— Нет, подождите! — торопливо воскликнула она, и Бертолд повернулся к ней. — Миссис Кертис, прошу вас, — взмолилась Хилда, — я… я не хочу, чтобы между вами и сыном возникали разногласия.

Да, она действительно не хотела, потому что это не сулило ей никаких преимуществ. Сделать Бертолда Кертиса заклятым врагом значило затруднить решение задачи, которую поставила перед собой Хилда. А она не могла рисковать будущим Петл.

Что касается угрозы привлечь адвокатов… на самом деле тоже нежелательный вариант. Судебные разбирательства требуют времени. И денег.

А денег у Хилды не было. Пособие в связи со смертью Флоры представляло собой очень небольшую сумму, но тем не менее Хилда положила ее на специальный сберегательный счет — на образование Петл. Собственные сбережения Хилды были ничтожны — актерскую профессию нельзя назвать стабильной и выгодной.

Здравый смысл подсказывал Хилде, что наилучшим выходом было бы согласие, а не вражда с Бертолдом. Миссис Кертис уже на ее стороне. Теперь настало время действовать более умно и тонко. И, хотя ей было просто невыносимо идти на какие-то уступки в схватке с Бертолдом, если это пойдет на пользу Петл, то она смирится. Собравшись с духом, Хилда пустила в ход все свое актерское мастерство.

— Опасения вашего сына справедливы, миссис Кертис, — сказала она, демонстрируя покладистость. — Я могу оказаться кем угодно. Конечно, у меня есть водительские права и другие документы, удостоверяющие личность, но, наверное, этого не достаточно. Мошенники всегда запасаются фальшивыми документами. Но я могу дать вам несколько телефонных номеров, по которым вы сможете позвонить и справиться обо мне. Это номера друзей, режиссеров, адвоката, который занимался завещанием Флоры. Буду только рада, мистер Кертис, если вы убедитесь, что я именно та, за кого себя выдаю. — Хилда едва сдержалась, чтобы не наградить Бертолда злобным взглядом. — А что касается Петл, то я прямо сейчас могу доказать, что она дочь Флоры, у меня с собой ее свидетельство о рождении. Еще у меня есть ключи от квартиры Флоры, где хранится копия ее завещания и другие бумаги, подтверждающие правоту моих слов. Если хотите, я могу представить вам эти документы.

Бертолд не отреагировал на это предложение. Он молчал, на лице его застыло задумчивое, угрюмое выражение.

Хилда вздохнула. Какие же унижения приходится терпеть!

— Вполне разумно, Бертолд, — нарушила молчание миссис Кертис. — Большего Хилда сделать не может, не так ли? Послушай, почему бы вам сегодня после ужина не поехать вместе на квартиру к Флоре? Ты сможешь развеять свои сомнения и заодно привезешь вещи, которые могут понадобиться Хилде и Петл.

Хилда заметила, как на скулах Бертолда заиграли желваки. Совершенно ясно, что он не хочет никуда с ней ехать. Да и вообще не желает иметь с ней никаких дел.

Или с Петл.

Что ж, очень жаль, с раздражением подумала Хилда. Она старалась не показать свою злость, но, видимо, чем-то все же невольно выдала себя, поскольку Бертолд напрягся всем телом.

Наверное, меня выдали глаза, предположила Хилда, вспомнив, что преподаватель актерского мастерства настаивал, чтобы она училась контролировать взгляд, заставляла глаза выражать то, что она хотела, а не чувствовала. Хилда старалась изо всех сил, но, когда злилась, когда ей кто-то решительно не нравился, у нее ничего не получалось.

— Похоже, ты все уже за меня решила, да? — обратился Бертолд к матери, и в каждом его слове звучала глубокая обида. — Но только не обвиняй меня, если конец этой истории будет не таким, на какой ты надеешься. — Он глубоко вздохнул и медленно выдохнул. — Насколько я понимаю, Алексис сегодня к нам на ужин не придет.

— Да, я попросила ее перенести визит, — сухо подтвердила миссис Кертис.

— Что ж, спасибо небесам за эту маленькую радость, — пошутил Бертолд. — Кто бы мог подумать, что я хоть за что-то буду благодарен этой глупой ситуации!

Хилде очень не понравилось определение «глупая ситуация», но она вовремя прикусила язык. Более того, у нее возникло такое чувство, что ей частенько придется держать язык за зубами при общении с этим мужчиной. Еще заочно он вызывал у нее неприязнь, а личное общение только усугубило ее.