Зорге, которого мы не знали - [15]
— Каким образом вы вышли на тетю Томо с ее несравненной племянницей?
— Я знаю ее еще по Сан-Франциско, — ответил Мияги.
Зорге испытующе посмотрел на него. Приехавшего из Калифорнии Мияги включили в состав токийской резидентуры в 1934 году. Здесь он появился по приказу компартии и создал группу агентов, которая поступила в распоряжение Рамзая. Группа добывала интересную информацию. К сожалению, помощник Рамзая был не только тяжелобольным человеком. Имелся у него и большой недостаток — вспыльчивость. Все время приходилось его удерживать от непродуманных поступков, чтобы он не влип в какую-нибудь неприятность.
— Была ли тетя Томо членом партии?
— Да, но только там, в Америке. Сейчас она состоит в какой-то секте. Я знаю ее достаточно хорошо. Несколько долларов ей не помешают, так как она нуждается в средствах. Нужно сказать, что тетя охотно выполняет наши поручения.
Зорге молча выслушал пространные объяснения. Когда Мияги замолчал, он сказал:
— Оставьте в покое тетю Томо. Иметь с ней дело чересчур опасно. К тому же я не терплю, когда члены нашей организации поддерживают между собой личные отношения. Если она нуждается в деньгах, дайте ей немного, так просто — от себя.
— Как будет угодно, — сказал Мияги с разочарованием.
Зорге не хотелось расстраивать его: он был надежным и старательным человеком, убежденным коммунистом, бессребреником, как и сам Зорге.
В Сан-Франциско Мияги жил в третьесортном отеле, еле-еле сводя концы с концами. Партия направила его в Токио, поскольку Зорге потребовался надежный переводчик. Предполагалось, что Мияги поработает там с год, но он прижился, и вот прошло уже пять лет.
— Видите ли, Мияги, — дружеским тоном произнес Зорге и положил руку на плечо японца, — цепочка, которую вы установили: вы — тетя Томо — ее племянница — госпожа Араки, кажется вполне подходящей. Но упаси нас Боже, если она будет раскручена наоборот, а это возможно, коль скоро мадам Араки работает на секретную службу. Вам ведь хорошо известно, как широко распространена шпиономания среди ваших соотечественников. В случае, если будет проверено окружение супруги Араки, племянница окажется в числе первых. И вот тут-то и возможен поворот цепочки: Араки — племянница — тетя Томо — вы!
— Теперь я вижу, что вы правы, — сказал Мияги и опустил голову.
Зорге был не слишком рад своему успеху, скорее наоборот — обеспокоен. Ведь все, что он говорил Мияги, тот должен был знать и сам.
Любая неосмотрительность может означать не только конец работе, но и жизни. Большая игра связана с большой опасностью.
Зорге с недавних пор стал физически ощущать опасность вокруг себя, чего не было ранее. Из лежавшего на столе портмоне он взял несколько банкнотов и протянул их Мияги:
— Здесь шестьсот долларов, их должно хватить на этот месяц.
— Хватит вполне, — ответил тот.
— Попробуйте обменять их на иены, но очень осторожно.
— Какие будут задания?
Зорге потянулся за своими записями, но опустил руку. В это время со скрипом открылась садовая калитка, кто-то споткнулся и упал.
Мияги продолжал сидеть неподвижно. Зорге встал и не торопясь спустился по лестнице. У двери стоял мальчишка с письмом в руке. Конверт был удлиненным, розового цвета.
— Мистер Зорге? — спросил мальчишка.
— Да, это я.
Юный курьер протянул ему письмо. Взяв конверт, Зорге перевернул его обратной стороной и увидел буквы «М.Ш.».
— Все в порядке, — сказал он и дал мальчишке двадцать сен. Тот взял их и убежал.
Поднявшись наверх, Зорге вскрыл конверт и прочитал:
«Любимый! Я так одинока и скучаю по тебе. Приходи побыстрее и задуши меня до смерти в своих объятиях.
Твоя Мартина».
Зорге прищурил глаза. Перед ним возник образ Мартины, страстной, ненасытной, ни о чем не думающей Мартины. Казалось, что он ощущает ее близость.
— На сегодня хватит, Мияги, — сказал он. — Мне надо срочно уйти.
Тот сразу же поднялся.
— А как насчет заданий? — спросил он.
Зорге взглянул на него, будто в первый раз увидел своего помощника. В глазах резидента отразилось удивление, удивление на самого себя. Он забыл о работе, что ранее с ним не случалось. И из-за кого? Из-за женщины. И это его удивило больше всего.
— Внедрите как можно больше своих людей на заводы синтетического бензина. Мне нужно знать все: технологию, мощность, число занятых рабочих, запланировано ли расширение производства и что уже делается в этом направлении, имена ведущих инженеров, транспортные средства, места складирования продукции, где находятся заводы — поставщики сырья. Все, что может представиться важным.
Мияги послушно кивнул и церемонно поклонился, прежде чем уйти.
Зорге торопливо оделся и еще раз перечитал письмо, бросив его затем на стол. Примерно через полчаса должна прийти его экономка, весьма любопытная особа.
Все японцы, работавшие у иностранцев или регулярно с ними встречавшиеся, постоянно допрашивались тайной полицией. Такова была обстановка в стране. Но тайна эта была всем известна, и иностранцы лишь потешались над ней.
Зорге тоже рьяно принимал в этом участие, собирая как можно больше доказательств своей частной жизни — спичечные коробки с фирменными наклейками, трамвайные и автобусные билеты, билеты в кино, газеты, письма, счета. Записка Мартины наверняка произведет впечатление на тупоголовых сотрудников японской тайной полиции.
Роман является острой сатирой на офицерские кадры вермахта с их мелкобуржуазным рабским мировоззрением. В основу сюжета положены действительные события, происшедшие в одной из немецких военных школ в 1944 году.
Детектив известного немецкого писателя Ханса Кирста, написанный в 70-е годы.
В сборник вошли написанные в 70-е годы XX века детективы немецких авторов, чьи книги пользуются неизменным успехом у читателей в Германии и многократно попадали в списки бестселлеров.
В книге показаны события, связанные с покушением на Гитлера в 1944 году. Автор в художественной форме раскрывает человеконенавистническую сущность фашизма, ничтожество, жестокость и алчность его главарей.Роман рассчитан на массового читателя.
Захватывающий сюжет, сосредоточенность авторского внимания на проблемах взаимопонимания, взаимной поддержки людей, глубина психологического раскрытия образов — вот что объединяет детективы, включенные в сборник.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда весной 1963 г. в Москве Олегу Пеньковскому был вынесен смертный приговор, мало кто в Советском Союзе, да и за его пределами, осознавал масштаб деятельности этого человека, который по собственной воле стал сотрудничать с западными разведслужбами. Он не считал себя предателем, поскольку был глубоко убежден, что служит прогрессу человечества. С апреля 1961 г. до конца 1962 г. Пеньковский снабжал Запад самой оперативной информацией о сокровеннейших политических и военных секретах Советского Союза. Он сообщал о конструкции новых тактических ракет, местах их базирования, протяженности Берлинской стены, о разведчиках, работающих в посольствах, дефектах последней модели военного вертолета, о размахе волнений в советских промышленных городах и многом другом. В это время был самый пик напряженности между Хрущевым и Кеннеди, и деятельность Пеньковского стала одной из самых глубоких трещин во взаимоотношениях двух государств. «Записки» Пеньковского представляют собой очень разноплановое и объемное произведение.
Бывший сотрудник Второго главного управления КГБ генерал Рэм Красильников в своей книге пишет о противостоянии британской разведки и российской (советской) контрразведки. Именно Англия явилась вдохновителем походов Антанты на Советскую республику в 1918-20 гг. С этого времени и начинается противоборство двух разведок, продолжающееся до сих пор. Британская разведка «преуспела» в деле вербовки сотрудников КГБ, но практически все они были разоблачены советской контрразведкой. Об этих и многих других акциях британской разведки против России рассказывает профессиональный контрразведчик.
Профессиональный разведчик и директор ЦРУ на протяжении десятилетия, Аллен Даллес рассказывает о глобальном противостоянии его ведомства с Комитетом госбезопасности СССР, во время которого отрабатывались приемы разведки и шпионажа, известные с древнейших времен.«В лице Советского Союза мы имеем противника, который поднял искусство шпионажа на небывалую высоту, разработав новые механизмы подрыва и обмана».Немцы Зорге и Ресслер, два советских шпиона, по мнению Даллеса, обеспечили руководство Красной Армии бесценной информацией, во многом предвосхитившей исход Второй мировой войны.Арест супершпиона подполковника КГБ Рудольфа Абеля произошел только благодаря предательству его ближайшего помощника.
Эта книга не есть сведение счетов. Автору важнее было показать, что крушение Советского Союза обусловливалось не только и, судя по фактам, не столько императивами, парализовавшими рефлексы самосохранения нации, сколько спецификой властных структур и личными качествами, присущими последним руководителям СССР. На каждой ступени перестройки давались варианты, имелся выбор. Право решающего вердикта принадлежало, однако, единолично М. С. Горбачеву. Он не делился этим правом ни с кем – ни с парламентом, ни с правительством, ни с коллегами в Политбюро ЦК партии, ни с партией как институтом.