Зондеркоманда Х. Колдовской проект Гиммлера - [79]
Сразу же после поражения Германии во Второй мировой войне многие из тех, кто принимал участие в деятельности «Немецкого религиозного движения» («Немецкого вероисповедания») Якоба Вильгельма Хауэра, ведомства Розенберга или «Наследия предков», были интернированы союзниками. Поскольку часть деятелей занимались исключительно проблемой формирования «немецкой религиозности», то они полагали, что ни в коей мере не должны были подвергаться денацификации. Часть из них, как, например, эксперт по вопросам борьбы религий в ведомстве Розенберга Матиас Циглер, предпочли отречься от своих прошлых убеждений, после чего присоединились к евангелической церкви. Однако большинство сторонников пропагандируемой в Третьем рейхе «германской религиозности» не хотели идти таким путем. Еще находясь в лагерях для интернированных лиц, они начали обзаводиться новыми знакомствами и пытались возобновить старые связи, положив тем самым начало «новому» правому радикализму.
50-е годы в Германии были ознаменованы возникновением первых организаций, которые придерживались дохристианских традиций. За десятилетие они смогли развиться и прочно вписаться в немецкий религиозный ландшафт. Часть из них ориентировалась на наследие Хауэра с его «немецким вероисповеданием». Оно не только пережило национал-социализм, но и под видом «Общины немецкой веры» могло беспрепятственно продолжать свою деятельность в ФРГ. Некоторые из ранее существовавших организаций полностью затерялись в рамках возобновленного неоязычества. В качестве примера можно было бы привести «Движение Людендорфа», которое во времена национал-социалистической диктатуры было переименовано в «Союз немецкого познания Бога». После войны возглавляемая Матильдой Людендорф организация являла собой секту, которая базировалась преимущественно в баварском городке Туцинг. В 1951 году против нее была начат судебный процесс, который длился почти десять лет. «Союзу немецкого познания Бога» ставилась в вину приверженность национал-социалистической идеологии. Однако запрет на деятельность этой организации не помешал ей вновь возникнуть в 70-е годы. Численность союза по большому счету никогда не превышала 250 человек, которые поставили перед собой задачу распространять идеи Матильды Людендорф, которая воспринималась ими как основоположница философии познания Бога. Несмотря на все усилия, союз остался маргинальной группировкой, которая никак не определяла настроения в правом и неоязыческом лагере. Гораздо больший успех ожидал тех, кто смог модифицировать собственные представления, поменяв понятийный аппарат и используя терминологию, которая не была связана с национал-социализмом.
Настоящим прибежищем сторонников «германской религиозности» стала так называемая «Немецкая унитарная религиозная община». Эта группировка возникала на базе гессенской «Свободно-протестантской религиозной общины», которая после окончания войны действовала в американской зоне оккупации. В течение некоторого времени в общине возобладали бывшие национал-социалисты, которые в 1950 году переименовали организацию. В данном случае весьма показательным оказалось использование слова Unitarier. На первый взгляд, оно обозначало «унитарный», однако в нем был скрыт корень arier – «арийский», а потому могло переводиться как «унитарийский». Эта была игра слов. С одной стороны, власти ничего не могли инкриминировать организации, с другой стороны – все желающие могли увидеть «арийские корни» религиозной общины. В деятельности «унитарийской общины» принимали участие такие видные теоретики «германской религиозности», как Бернхардт Куммер и Герман Вирт. Однако на протяжении долгих лет ведущим идеологом «немецких унитарийцев» была Зигрид Хунке (1913–1999), которая в свое время была ученицей расологов Германа Манделя и Людвига Фердинанда Клауса. Выдвинув концепцию «протоевропейской унитарной религиозности», она в значительной мере модифицировала национал-социалистические теории, которые были заведомо расистскими.
Интересным кажется то обстоятельство, что в 50-е годы «немецкие унитарийцы», придерживавшиеся точки зрения Бернхардта Куммера, продолжили полемику с Отто Хёфлером. Сам же Хёфлер после 1945 года на суде по денацификации был признан «попутчиком», а потому не был лишен права преподавания. В 1950 году он вновь появился в Мюнхенском университете, где читал лекции о скандинавской культуре. В 1957 году ему поступило предложение занять кафедру германистки в Венском университете, где его идеи получили очень большое распространение. Его ученики предпочитали не обращать внимания на национал-социалистическое прошлое Хёфлера, который пытался весьма осторожно преподносить идеи «мужских союзов» как основы германской государственности. Однако после студенческих волнений 1968 года он был вынужден оставить преподавание в высшей школе.
После войны продолжил свою деятельность и Герман Вирт, являвшийся одним из соучредителей «Наследия предков». Он почитался «немецкими унитарийцами» как «одна из ключевых фигур движения европейского обновления». В 1945 году он был арестован американскими оккупационными властями, которые посчитали его голландскими коллаборационистом. Проведя полтора года в лагере для интернированных лиц, Герман Вирт в 1947 году вышел на свободу. После этого он предпочел перебраться в Швецию, где продолжил свои исследования «культового матриархата». В 1954 году он вернулся обратно в Марбург. Здесь он создал до сих пор действующее «Общество изучения древнего европейского сообщества». Подобно унитарийцам, Вирт предпочел слегка подкорректировать свой глоссарий. Если в Третьем рейхе он говорил о происхождении «нордической расы», то в 50-е годы – всего лишь о «расе предков европейского человечества». Однако большинство его построений остались неизменными. Вирт все так же пытался обосновать идею отказа германцев от «культового матриархата» во времена «великого переселения народов». Расширяя базу своих исследований, Герман Вирт использовал теорию архетипов, предложенную Юнгом, говорил о «диалектическом историческом процессе», ссылался на Энгельса с его восприятием матриархата, а также на некоторые теории советских ученых. Очевидно, что Вирт пытался распространить свои идеи не только в правом, но и в некоторых сегментах левого лагеря. Эта тактика оказалась весьма удачной, так как работы Вирта в 70-е годы в Европе пользовались очень большой популярностью. Вирт даже смог заручиться определенной поддержкой тогдашнего феминистского движения. Он не раз выражал недовольство «идеологически ориентированной на мужчин научной системой», которая предпочитала игнорировать вопросы «особого положения женщин в религиозной, культурной и социальной сфере». Предложенный им «культовый матриархат» являлся не только альтернативой современной религии, но и современному обществу в целом.
Пресловутый гламур – это далеко не открытие нашего времени! В мрачные 30–40-е годы ХХ века в условиях военных диктатур – от авторитарных режимов, установленных в Испании и Португалии, до тоталитарного строя, возникшего в Италии и Германии, – были свои «звезды», кумиры, светские львы и львицы. В массовом сознании фашистская и национал-социалистическая диктатуры по-прежнему ассоциируются исключительно с так называемой «эпохой галифе». Задача данной книги – разоблачить этот устоявшийся миф. Читатель с удивлением обнаружит, что многие последние тенденции мировой моды повторяют достижения модельеров и дизайнеров Третьего рейха.
Многие полагают, что кинематограф Третьего рейха – это исключительно пропагандистские ленты, которые изредка «разбавлялись» комедиями с участием Марики Рёкк. Как ни странно, но пропагандистские фильмы периода национал-социалистической диктатуры можно пересчитать по пальцам. Кроме этого Марика Рёкк, которая известна нашим соотечественникам прежде всего по сериалу «Семнадцать мгновений весны», на самом деле не считалась звездой немецкого кино № 1, а фильмы с ее участием были не настолько популярны (если судить по кассовым сборам), как иногда утверждается.
Говоря об архитектуре Третьего рейха обычно употребляют слова: гигантомания, мегаломания, «мания величия». Пожалуй, ни один из политических режимов в истории человечества не удостаивался столь частых обвинений в гигантомании, как национал-социалистическая диктатура. Однако можно ли всю архитектуру Третьего рейха относить к монументальной? Существовала ли вообще национал-социалистическая архитектура? И если так, то каковыми были черты этого архитектурного стиля?
В 2018 году исполняется 100 лет Ярославскому мятежу, который стал одним из первых актов Гражданской войны в России. В результате трехнедельного противостояния белых повстанцев и частей Красной Армии, в условиях городской застройки, процветавший до революции Ярославль был практически стерт с лица земли. От шальных пуль, артиллерийских снарядов, пожаров, голода и болезней погибли тысячи мирных людей. Велико было и число жертв террора, к которому прибегли обе противоборствующие стороны. Советские историки не уделяли Ярославскому восстанию особого внимания, поскольку не испытывали желания отвечать на неудобные вопросы.
«Гитлерюгенд» (Hitlerjugend — «Гитлеровская молодежь»), молодежная нацистская организация военизированного типа, главный кадровый резерв НСДАП. Была создана декретом от 1 декабря 1936. Во главе ее был поставлен рейхсюгендфюрер Бальдур фон Ширах, подчинявшийся непосредственно Гитлеру. Принадлежность молодежи к «Гитлерюгенд» была обязательнойЕще 6 сентября 1935, выступая на Нюрнбергском партийном съезде, где перед трибунами промаршировали 54 тыс. немецких юношей, Гитлер сформулировал воспитательные критерии нацизма: «Нам не нужны интеллектуальные упражнения.
В северной части Тевтобургского леса, окутанного германскими легендами и преданиями, находится группа скал, известная миру как Экстернштайн. Были ли эти скалы языческой святыней, которая перешла в ведение христиан? Или же культовые сооружения в них были созданы во времена Средневековья монахами, которые впервые приложили руку к обработке песчаника, создав в скалах некое подобие капеллы? Скалы издавна считались местом отправления древних культов. Именно их пытался восстановить глава СС Генрих Гиммлер.Ныне скалы Экстернштайна являются местом паломничества для неоязычников, молодых националистов, поборников «тайных наук».
Перед вами первое подробное исследование норм жизни населения России после Второй мировой войны. Рассматриваются условия жизни в городе в период сталинского режима. Основное внимание уделяется таким ключевым вопросам, как санитария, доступ к безопасному водоснабжению, личная гигиена и эпидемический контроль, рацион, питание и детская смертность. Автор сравнивает условия жизни в пяти ключевых промышленных районах и показывает, что СССР отставал от существующих на тот момент норм в западно-европейских странах на 30-50 лет.
В книге воспоминаний заслуженного деятеля науки РФ, почетного профессора СПбГУ Л. И. Селезнева рассказывается о его довоенном и блокадном детстве, первой любви, дипломатической работе и службе в университете. За кратким повествованием, в котором отражены наиболее яркие страницы личной жизни, ощутимо дыхание целой страны, ее забот при Сталине, Хрущеве, Брежневе… Книга адресована широкому кругу читателей.
Содержание антологии составляют переводы автобиографических текстов, снабженные комментариями об их авторах. Некоторые из этих авторов хорошо известны читателям (Аврелий Августин, Мишель Монтень, Жан-Жак Руссо), но с большинством из них читатели встретятся впервые. Книга включает также введение, анализирующее «автобиографический поворот» в истории детства, вводные статьи к каждой из частей, рассматривающие особенности рассказов о детстве в разные эпохи, и краткое заключение, в котором отмечается появление принципиально новых представлений о детстве в начале XIX века.
Монография впервые в отечественной и зарубежной историографии представляет в системном и обобщенном виде историю изучения восточных языков в русской императорской армии. В работе на основе широкого круга архивных документов, многие из которых впервые вводятся в научный оборот, рассматриваются вопросы эволюции системы военно-востоковедного образования в России, реконструируется история военно-учебных заведений лингвистического профиля, их учебная и научная деятельность. Значительное место в работе отводится деятельности выпускников военно-востоковедных учебных заведений, их вкладу в развитие в России общего и военного востоковедения.
Как цикады выживают при температуре до +46 °С? Знают ли колибри, пускаясь в путь через воды Мексиканского залива, что им предстоит провести в полете без посадки около 17 часов? Почему ветви некоторых деревьев перестают удлиняться к середине июня, хотя впереди еще почти три месяца лета, но лозы и побеги на пнях продолжают интенсивно расти? Известный американский натуралист Бернд Хайнрих описывает сложные механизмы взаимодействия животных и растений с окружающей средой и различные стратегии их поведения в летний период.
Немногие культуры древности вызывают столько же интереса, как культура викингов. Всего за три столетия, примерно с 750 по 1050 год, народы Скандинавии преобразили северный мир, и последствия этого ощущаются до сих пор. Викинги изменили политическую и культурную карту Европы, придали новую форму торговле, экономике, поселениям и конфликтам, распространив их от Восточного побережья Америки до азиатских степей. Кроме агрессии, набегов и грабежей скандинавы приносили землям, которые открывали, и народам, с которыми сталкивались, новые идеи, технологии, убеждения и обычаи.
«Лебенсборн», что в переводе с немецкого означает «Источник жизни», относится к числу самых загадочных организаций, существовавших в Третьем рейхе. Созданный одновременно с «Наследием предков» он был предназначен для «улучшения человеческой породы». До сих пор «Лебенсборн» окутан множеством мифов и легенд. Кто-то полагает, что там проводились расовые эксперименты по селекции человеческого вида. Кто-то придерживается версии о том, что это был не «инкубатор арийцев», а просто закрытый эсэсовский бордель. Некоторые считают «Лебенсборн» всего лишь благотворительной организацией.
Ритуальные символы, руны, таинственные знаки, эмблемы с потаенным смыслом на протяжении многих веков как магнит притягивали к себе различного рода исследователей. Предполагалось, что символы могут обладать незримой властью над людьми или являться частью утраченных знаний. Созданное в 1935 году эсэсовское исследовательское общество «Наследие предков» с самого начала занималось не только поиском этих символов, но и их трактовкой. Это было одним из центральных направлений в деятельности первого президента «Наследия предков» Германа Вирта.
Мистикой и тайной окутаны любые истории, связанные с эсэсовскими замками. А отсутствие достоверной информации порождало и порождает самые фантастические версии и предположения. Полагают, например, что таких замков было множество. На самом деле только два замковых строения имели для СС ритуальный характер: собор Кведлинбурга и замок Вевельсбург. После войны молва стала наделять Вевельсбург дурной славой места, где происходят таинственные и даже жуткие истории. Он превратился в место паломничества правых эзотериков, которые надеялись найти здесь «центр силы», дарующий если не власть, то хотя бы исключительные таланты и способности.На чем основаны эти слухи и что за ними стоит — читайте в книге признанного специалиста по Третьему рейху Андрея Васильченко.