Зона Салам - [20]

К предстоящему походу Сокольских был готов. Он тщательно отобрал снаряжение, извлек из тайника пистолет и около шести часов вечера спустился в холл. - Я отлучусь по работе. Возможно, пару суток меня не будет. Необходимо взять пробу воды на анализы и провести несколько экспериментов. Вещи я оставил в номере, так что в любом случае за ними вернусь.

Сергей сдал ключ и вышел на улицу. Тем не менее, в отражении стеклянной двери, он заметил, как женщина что-то записала на клочке бумаги и спрятала в ящик стола, пристально посмотрев ему в спину. - Н-да... Похоже они тут в хорошей связке работают. И Припятко, и администратор пансионата и, возможно кто-то еще. Не потому ли, большинство сталкеров, из тех, что выжили и обогатились, так и не доехали до дома, пропав без вести? Быть может смертоносность Зоны это миф? А самый страшный зверь вот он - человек? С другой стороны, сталкеры, на своем пути в Зону, давно уже не посещают этот пансионат, для этого есть другие, более надежные пути. Впрочем, надежные ли? Это еще предстоит проверить. Так что,  пользоваться ими, мы пока повременим, - так решил для себя Сергей Сокольских. Прошагав аллею, проверив, нет ли вокруг любопытных глаз, он свернул в сторону постов. Птица легко ориентировался, несмотря на то, что уже стемнело, и шел на расстоянии тридцати метров от дороги. В начавшемся моросящем дожде, шоссе отчетливо блестело лунной дорожкой, по которой изредка проносились желтые сполохи фар.

Свет прожектора он увидел еще издали и когда спустился к минному полю, было уже около полуночи. Сергей полежал немного, размял мышцы и суставы и лишь после этого, подтаскивая за собой рюкзак, осторожно пополз вперед. Впрочем, он отметил, что поле стало для него несколько более привычным и останавливаться почти не приходилось. Лишь один раз, когда прожектор слишком долго замер на одном месте, метрах в пяти от него, Сергей почувствовал предательскую дрожь во всем теле. Уткнувшись лицом в сырую землю, он несколько минут лежал не шелохнувшись. Наконец Птица преодолел злосчастное расстояние до леса, встал и поспешно удалился от «второго периметра», на ходу переводя дыхание. Как все просто! Пожалуй, слишком. Как гласит народная мудрость: «если все идет хорошо, значит, вы чего-то не замечаете». Отогнав дурные мысли, он устроился на ночлег. Привычно разбив лагерь, Сокольских развесил сушиться мокрую одежду. Чтобы не подхватить какое-нибудь воспаление, на синем пламени спиртовых таблеток, согрел кружку чая, обильно добавив туда перца и водки. Обжигая ядреной смесью свое, уже начинавшее подозрительно похрипывать нутро, завернулся в одеяло и уснул. Будильник должен был разбудить его через три часа. Нужно было успеть добраться до последнего «кольца» обороны и на рассвете проскочить периметр. Однако разбудил его не мерзкий писк электронных часов, а звонкий собачий лай. Где-то, не так далеко, злобно брехала псина. Птица рывком вскочил и попытался определить местоположение собаки и ее вероятного проводника. В еще темном, в столь ранний час лесу, он быстро собрал вещи и, определив ориентир движения, двинулся к Зоне. Лай удалялся. Дождь то прекращался, то вновь покрывал воздух мелкой водяной хмарью. «В дождливую погоду и снегопад, служебно-розыскные собаки работают очень плохо», - вспомнил он прописную пограничную истину. К тому же, судя по характеру лая, пса держали на поводке, не давая развить инициативу. А в такую погоду взять чей-либо след особенно затруднительно. Да и откровенно говоря, Сергей не был уверен, что это по его душу терзает воздух своим лаем, «четвероногий друг». Ну да как говорится, береженого - Бог бережет. И не жалея ног и ботинок, Птица старательно мерил шаги в выбранном направлении.

В половину шестого, он увидел огни последнего «опорного пункта». Освещенный со всех сторон, он, тем не менее, выглядел заброшенным и безлюдным. В воздухе висела тягучая тишина, прерываемая лишь скрипом деревьев и шелестом дождя. Сергею на миг почудилось, что спустись он вниз, его взору откроется страшная картина - повсюду лежащие окровавленные труппы, с застывшей на лицах гримасах страха и ужаса. И что-то неведомое, сквозь паутину искрящихся строчек, протянет к нему руки... Но нет. Внезапно, в амбразуре бетонных блоков вспыхнул огонек «неуставной» сигареты. Где-то в недрах ангара стукнула крышка люка. Чьи-то ноги гулко прошли по металлической броне. Блокпост жил своей жизнью. А до рассвета оставалась всего пара часов. Птица, внимательно смотря под ноги, старясь не высовываться, аккуратно передвигаясь от кустарника к кочкам, спустился к забору. Обычный, даже не бетонный - дощатый забор из длинных, не ошкуренных досок. Краска давно облупилась. Колючая проволока шедшая поверху, проржавела и обвисла. Повсюду торчали куцые огрызки выломанных досок. Сергей, еще не веря в происходящее, прикоснулся к шершавой деревянной поверхности. Холодная и насквозь сырая доска, бездушно догнивала здесь уже второй десяток лет. Очень медленно, держа руки перед собой, Сокольских шагнул в дыру ограды. Воздух был все тем же. Дождь все также орошал землю. Стебли травы привычно колыхались по ветру. Вот она, Зона! Сергей пристроил поудобнее рюкзак за плечами и двигаясь по лужам, чтобы не оставлять в грязи следов, перебежал проселочную дорогу. Спустя двадцать минут, по широкой дуге обогнув блок-пост, он скрылся в темнеющем лесу. Птица вошел в Зону...