Зона особого внимания - [53]

– Болт… Сука… – только и произнес он. Вырваться из лап бультерьеров он даже не пытался, ноги подгибались, руки висели как плети, шею и грудь заливала кровь… Болтянский прятался за мощной фигурой Шурика. Он боялся Штурмана даже сейчас.

– Ну вот, Штурман, наступил торжественный момент! – Шурик неторопливо привинчивал глушитель к дулу пистолета.

– Видать, наступил… – еле шевеля губами, проговорил Стас, и тут произошло неожиданное: казавшийся сломленным Голубев вдруг резко дернулся, его ноги оторвались от пола, кувырок – и Штурман приземлился за порогом спальни, по пути зацепив ребром ступни по челюсти одного из бультерьеров. Те бросились следом, у полуживого, голого Штурмана не было шансов против трех рассвирепевших вооруженных боевиков, и дорогую секунду свободы он потратил на единственный оставшийся ему путь – через закрытое окно, головой вперед, с третьего этажа, на явную гибель… Подбежавшие к разбитому окну боевики увидели, как Штурман, весь изрезанный стеклом, застрял в ветвях высокого дерева, росшего под окном.

Прислонившийся к стене Болт дрожал крупной дрожью. Проклятое дело было сделано, но самое страшное впереди…

– Спокойно, – проговорил Шурик. Глушитель был уже привинчен к стволу. – Мишень в полный рост, как в тире! – Голое тело отчетливо белело в темноте на расстоянии метров шести. Внезапно оно изогнулось и исчезло в листве. Шурик выстрелил вслед, раз, другой, третий… послышался стон и глухой стук – Штурман рухнул на асфальт.

– Слава, быстро во двор, добьешь в голову! А ты кончишь девок! – Шурик, отдав команды, вышел из квартиры и стал неторопливо спускаться по ступенькам.

Когда он вышел из подъезда, во дворе раздалось несколько хлопков. Что-то не так, контрольный бывает только один, подумал Шурик. Под деревом, у мусорных контейнеров он увидел лежащего Штурмана, спина его была разворочена несколькими выходными пулевыми отверстиями, а в руке зажата «розочка».

Слава сидел, прислонившись спиной к мусорному контейнеру, из разорванного горла хлестала кровь, он поднял глаза на Шурика, хотел что-то сказать, но изо рта полезли только кровавые пузыри.

Шурик выстрелил – в середине лба у Славы образовалась аккуратная дырочка, голова упала на грудь. Второй выстрел в голову Штурмана. Все, теперь чисто. Шурик протер пистолет, забросил его за мусорный контейнер и, не торопясь, пошел к выходу со двора.

…Маршал еще не знал, что Штурмана и Ильдара уже нет в живых. Он прогуливался в тени деревьев и ждал, когда Костя закончит утреннюю разминку. Только что был звонок от Марины: девушка благополучно добралась и ждала дальнейший указаний.

– Костя, так получается, что война закончилась! – Маршал смотрел парню в лицо. Они стояли в тени деревьев, рядом с беседкой.

– Закончилась? – в голосе парня звучало недоверие.

– Да, закончилась, – подтвердил законник. – Выполнять твое задание уже нет необходимости, и ты можешь быть свободен.

– Как свободен? – Костя недоумевал, он не мог так быстро перестроиться. Минуту назад все было ясно и понятно, боевое задание есть боевое задание, а тут вдруг «свободен»…

– Да просто свободен, прежнее задание отменяется, других не будет. И хочу тебе сообщить – тебя ждет Марина.

– Правда? – голос парня сел. Он почти не верил услышанному.

– Да, она сейчас в Новгороде, и тебе тоже надо ехать туда. Вот – держи билет. Выедешь отсюда электричкой до Москвы, а там – на поезд до Новгорода, с Ленинградского вокзала, знаешь?

– Знаю, только…

– Подожди. Марина встретит тебя в Новгороде на вокзале. На всякий случай вот ее телефон. Попозже и я приеду, решим, что тебе делать дальше.

– Телефон я запомню, только…

– Ты сейчас иди собирайся, до поезда времени не так много. В Новгороде отсыпайся, отъедайся, общайся с Мариной, ходите в кино, знакомств пока не заводите, кое-что она тебе расскажет, потом я приеду и объясню остальное. Считай, что это тоже задание, только не боевое. Выполняй, солдат.

В Новгороде, по замыслу Маршала, парочка должна была находиться под патронажем Воропая неделю-две. Воропай подыскал им однокомнатную квартирку недалеко от своего жилья, организовал за ней присмотр и поместил туда Марину, встретив ее на вокзале. Связь с Маршалом была ежедневной, в последнее время среди ближайших его соратников Воропай занял то место, которое до своего отъезда занимал Серж-большой.

Дней за десять Маршал рассчитывал покончить с войной, хотя смутно представлял, каким образом, и завершить свою часть хлопот с общаком. Дел там оставалось не так много, большинство учрежденных недавно АО и ООО уже сделали свое дело и по-тихому ликвидировались, от Сержа поступали известия об успешном отмывании переправленных финансов путем разных хитроумных операций: авансирования через цепочку посредников, мифических закупок, вложений в ценные бумаги, покупки недвижимости и многого другого. Маршал, не разбиравшийся в этих фокусах, чувствовал, что в Калгари работают большие специалисты своего дела, и в его благополучном исходе можно не сомневаться.

Странное дело: в разгар войны, которую ему навязали, в разгар хлопот с общаком Маршал вдруг ощутил, что больше всего его волнует судьба Кости. Видно, старость подходит, решил он, тяжела стала маршальская шапка… К его удивлению, такой вывод его не так уж огорчил.