Зона особого внимания - [51]

– А что про него рассказывать? – Каменев поднял голубые глаза и отпихнул в сторону толстую папку с докладными. – Вор, бандит. Вот и все…

– Почему же он в таком большом авторитете? Я знаю, его и МУР, и Шаболовка стараются лишний раз не задевать. Не говоря уж о преступном мире.

– Любознательный ты парень, Саня. – Михаил Петрович встал и подошел к окну, – Маршал как Маршал, – неторопливо начал майор. – В тюрьмах с тринадцати с половиной лет. Воспитывался без отца, мать умерла от алкоголизма в психиатрической больнице. Первое его преступление было уже классическим: обворовали они с двумя пацанами не кого-нибудь, а директора рынка… Попав в тюрьму, взялся себе авторитет ковать, упертый был донельзя, свое слово всегда держал. И «короновали» его совсем молодым, в двадцать два года. Знаешь, кто короновал? Сам Яша Медведь!

– Вайнштейн?

– Он самый… Знаменитый российский вор! Не просто законник, а один из идеологов. По характеру был такой же, как Маршал сейчас. Рыбак рыбака… Ты вообще-то хоть знаешь, откуда они пошли, законники?

– Так, слышал… Вернее, нам в Школе милиции читали, но я уже забыл почти все.

– Ну так слушай. Российские законники – это уникальное явление, это как бы криминальный рыцарский орден преступников, преданных своему кодексу воровской чести. – Каменев оседлал своего конька. На эту тему он мог говорить часами. Для Сани он, конечно, выдавал сокращенную и слегка отредактированную версию своих воззрений, напирая на такие «видовые признаки» этих рыцарей ордена отмычки и ножа, как цинизм, жестокость, фанатичная ненависть к ментам и безразлично-издевательское отношение к жертвам своего ремесла, не забыв подчеркнуть, что с высшей ступеньки в сложной иерархии преступного мира, которую они некогда занимали безраздельно, их сталкивают набирающие силу представители новой волны преступности – еще более циничные и жестокие, не имеющие никаких тормозов и не признающие никаких законов – ни официальных, ни воровских. Саня был потрясен.

– Да, настоящие пауки в банке. Что, и Маршал такой?

– Ну, в общем, и Маршал такой. Воровал и грабил, как все они, а теперь руководит ворами и грабителями. Если чем и отличается от других, так это тем, что своих не продавал и старался уберечь от нас, ментов, по мере сил и возможностей. Помнишь, я тебе говорил, как он поучаствовал в ликвидации бунта в колонии. Не потому, что хотел помочь милиции, а потому, что хотел уберечь своих братков, воров и бандитов, от справедливой расправы.

– Говорят, Маршал брезгует убийствами и вообще насилием? – Саня действительно был очень любознателен.

– «Мокрухи быть не должно!» – его слова! Вообще, убийства – это по понятиям дело гнилое… да ты и сам знаешь. Одним словом, суетись, воруй… Но не мочи! По возможности…

– И Маршал ни разу не отступал от этого правила?

– Отступал… В 1972-м несколько мерзавцев начали осваивать новый вид преступности для СССР – киднепинг.

Саня понимающе кивнул.

– Воровали детей у цеховиков, у одной известной артистки единственную дочь украли… Ну, не вдаваясь в подробности, трупы двух главарей с переломанными хребтами нашли вскоре в песчаном карьере. Остальных уже на зоне… доработали. Имеются сведения, что Маршал к этому руку приложил, в смысле распорядился. Вору в законе не положено ни убивать, ни драться. Для этого есть порученцы. Оружие законника – слово. Он судья, но не палач. Так вот, киднепинга в России с тех пор не было до конца восьмидесятых. С корнем вырубил…

– Выходит, все-таки он человек не конченый… – подвел предварительный итог Саня.

– Он вор и бандит! Хитрый и расчетливый… Неглупый… Бедных, разумеется, не грабил. Как Робин Гуд. Так ведь что с бедного возьмешь? Как правило, он заранее выбирал жертву пожирнее, и так, чтобы тот и заявить никуда не мог. Ну, понимаешь, вроде отбирал награбленное, повязывал жертву и шантажировал. Поэтому и сидел не так много.

Саня молчал, внимательно слушая, а Михаил Петрович продолжал:

– Целая разведка у него работала, все о барыге выведают, все его прегрешения и пороки, а затем и заявляются…

– А если пороков не было? – спросил Саня.

– В том-то и дело, что пороки всегда были. И очень серьезные… На этом Маршал и играл.

– Несовершенство нашей правоохранительной системы – государство должно само разбираться с барыгами! – философски изрек практикант.

– Можно и так сказать. Но вор, сам знаешь, где должен сидеть… А он, опять же сам знаешь, где сидит!

Расчистка

– Ильдар, это Болт. Давненько не базарили. Как здоровье, как успехи?

– А-а-а, это ты… Рад тебя слышать, дорогой! На здоровье не жалуюсь, надеюсь, ты тоже. Какие у тебя новости? Что у вас там происходит? Не могу понять – Маршала вашего совсем не слышно, что же это за маршал, если приказы не отдает, войска не двигает. Наверное, что-то задумал и в секрете держит. Может, ты объяснишь? А то я сижу у себя здесь, ребят своих учу уму-разуму – совсем времени нет, даже с друзьями не встречаюсь последнее время.

– Маршал своими делами занят, маршальскими, а я своими, в смысле нашими с тобой общими. Пока все идет неплохо. Андрюше вот только не подфартило. Слыхал, конечно?

– Слыхал… Здесь тоже проблема: канал наверх нам терять нельзя. Что ты имеешь сказать по этому делу?