Золотые миражи - [4]

– Государь, в Русской Америке нужен будет атаман, который всем своим видом и поведением производил бы неизгладимое впечатление на неприятеля. Вот – взгляните на портрет Якова Петровича Бакланова.

Шумилин открыл папку и протянул императору гравюру с изображением легендарного казака, правда, в генеральском мундире.

– Вы не находите, Александр Павлович, что у этого храбреца и, я в этом не сомневаюсь, отличного воина рожа отъявленного висельника? – с улыбкой спросил Николай. – Я понимаю, что человек не волен выбирать себе физиономию, но тут… – Император лишь развел руками.

– Да бог с ней, с рожей, – ухмыльнулся Шумилин. – Может, и это будет на пользу. Пусть враги боятся его. А друзья сразу поймут, что имеют дело с замечательным человеком, добрым и сердечным. К тому же рубака Яков Петрович отменный. На Дону и на Кубани до сих пор вспоминают знаменитый «баклановский удар», когда неприятеля разрубали шашкой от плеча до бедра. А ум и хитрость этого командира вызывали просто животный ужас у его врагов. Именно потому-то я и прошу направить Бакланова в Калифорнию. Пусть, услышав его имя, янки пугаются до сырости в штанах…

Николай рассмеялся. Он еще раз внимательно изучил гравюру с портретом Бакланова и, видимо приняв решение, сделал шариковой ручкой запись в своем рабочем блокноте.

– Хорошо, Александр Павлович, вы убедили меня. Быть посему. Я прикажу направить есаула Бакланова в Калифорнию. А там ему вручат мой указ о назначении его наказным атаманом Славянского казачьего войска. Никифор Волков же пусть станет его помощником. Заодно я повышу их в звании. Так оно будет лучше.

– А теперь, когда дело, с которым вы пришли ко мне, решено, я прошу вас пройти в покои императрицы, где мы вместе с вами поужинаем и посидим, поговорим просто, как два старых друга.

– Кстати, – тут Николай с улыбкой посмотрел на Шумилина, – Александра Федоровна хотела бы познакомиться с вами поближе. И моя дочь Ольга весьма интересуется тем, как обстоят наши дела в Русской Америке. Ах, уж эти женщины, всем они интересуются, везде суют свой нос…

– Не забывайте, государь, – Шумилин, с ходу поняв намеки императора, попытался перевести все в шутку, – что все несчастья на земле начались из-за чрезмерного любопытства некой особы по имени Пандора. Если бы ей не захотелось посмотреть, что лежит в сундуке у мужа, то мы так бы и жили, не зная ни горя, ни бед…

Николай рассмеялся и встал со стула, сделав приглашающий жест своему гостю. Он был рад, что дела закончились и теперь можно будет просто пообщаться с другом…

* * *

Капитан 1-го ранга и главный правитель Российско-Американской компании Адольф Карлович Этолин все последнее время находился в состоянии перманентного изумления. С появлением в Русской Америке надворного советника Сергеева жизнь на территории, подведомственной ему, честному служаке и рачительному хозяину, резко изменилась.

Нет, Адольф Карлович не мог сказать, что она изменилась к худшему. Скорее, наоборот. Внимание со стороны Петербурга, которым далекая окраина Российской империи всегда была обделена, возросло, о чем свидетельствовало неожиданное появление нового начальства. А самое главное, что теперь Этолин не чувствовал себя отрезанным от России. Как рассказал ему господин Сергеев, признавшийся, что он прибыл в этот мир из будущего, теперь у тех, кто живет в Русской Америке, будет постоянная связь с Петербургом и возможность в кратчайшие сроки доставлять из коренной России людей и грузы.

Конечно, трезвому и рациональному уму изрядно обрусевшего шведа, коим, собственно, и был Адольф Карлович, трудно было поверить в то, что рассказал ему господин надворный советник. Однако факты, а главное – чудесные механизмы и удивительное оружие, которое продемонстрировали люди, сопровождавшие Сергеева, послужили доказательством слов надворного советника. И теперь Этолин ежедневно с помощью устройства, именуемого «радиостанцией», связывался не только с крепостью Росс в Калифорнии, но и с Петербургом. Несколько раз он разговаривал с самим государем, который в беседе выразил ему свое благоволение за рачительное и умелое управление Российско-Американской компанией. При этом государь велел ему внимательно прислушиваться к отеческим советам надворного советника Сергеева и следовать его рекомендациям.

Похоже, что в Петербурге наконец поняли всю важность обладания Русской Америкой и теперь, с помощью людей из будущего, пытаются усилить позиции России на Тихом океане. Это радовало Адольфа Карловича, но в то же время вызывало тревогу. Он опасался, что новые люди, прибывшие из Петербурга, оттеснят его от управления Российско-Американской компанией. Нет, в данном случае тревожило Этолина не ущемленное честолюбие, а опасения, что все его труды по развитию и укреплению Русской Америки могут пойти прахом.

Хотя, если сказать честно, и сам господин Сергеев, и прочие вновь прибывшие люди из столицы пока не покушались на прерогативы правителя Российско-Американской компании. Скорее наоборот – они всячески поддерживали все его начинания и давали деловые советы, которыми Этолин не раз воспользовался. К тому же господин Сергеев намекнул Адольфу Карловичу, что государь ценит своего верного слугу.