Золотой желудь - [3]
— Лидия Николаевна, я внучка Аси Грошуниной… Вы ведь в юности были Семилетовой? У вас голос такой молодой, даже не верится…
— Только голос и остался, — обрывает старуха надоевший ей комплимент.
Девушка приехала из северного городка и снимает угол на окраине города. У нее совсем нет знакомых в Москве. Кроме Лидии Николаевны.
— А мы разве знакомы? — с московской жестокостью спрашивает старуха.
Но девочке достаточно произнести всего одно имя из далекого прошлого — «Лижбэ», чтобы Лидия Николаевна сразу подобралась и помолодела.
— Неужели Ася жива? — она вдавливает трубку в ухо, чтобы не упустить ни слова.
— Бабушка умерла в ка… — голосок пропадает, на линии начинается треск, и связь обрывается.
Лидия Николаевна задумчиво кладет трубку обратно, но руку не убирает, напряженно ждет. Телефонные звонки бывают разными. Иногда судьба словно делает пальцами вот так — щелк! — и твоя жизнь никогда не будет после этого прежней. Когда девушка перезванивает, любопытство уже не на шутку одолело Лидию Николаевну.
— Маша, а вы не можете завтра приехать ко мне? — приглашает она девушку. — Я вас чаем напою…
И Лидия Николаевна жирным черным фломастером записывает Машин номер в потрепанную школьную тетрадку, где почти на каждой странице — по длинному ряду крупных неровных цифр с такими же крупно выведенным сверху именами: «Света», «Люси», «Сережа».
Закончив разговор, старуха спешит к телевизору, усаживается вплотную к экрану, и прикрывает глаза в ожидании сериала. Она часто засыпает, слушая его натужные, высосанные из пальца диалоги, но сериал хотя бы вносит осмысленность и распорядок ее одинокую жизнь.
Пока что передают сводку городских новостей. Трое пострадавших в аварии, водитель скончался. Сережа часто по этой улице ездит. «Господи, — умоляет Лидия Николаевна, массируя свою впалую грудную клетку, — спаси и сохрани Сереженьку. Лучше меня возьми!». Но она так же быстро успокаивается. Сегодня ее главными мыслями будут мысли об Асе Грошуниной.
«В эту страну можно попасть, топнув ногой возле замурованной лестницы черного хода, тогда лестница продолжается, сказала я, и Лида сразу попросила: „Покажи“. Мы полезли на чердак… не знает, что я подобрала ключ… и желудь из маминой пуговичной шкатулки. Мама говорит, он медный, но пусть это будет золотой желудь королевы. Я сказала Лиде, что мы должны его найти во что бы то ни стало.
На чердаке она ушибла коленку и испугалась, но потом ей понравилось. Вечером делали карты, писали расписки кровью в вечной дружбе. Айша и Лижбэ, охотницы за золотым желудем. Лидка отказывалась прокалывать палец, но я сказала, что если она такая трусиха…
Мария Ивановна посадила меня с Мальковым, чтобы я на него влияла. Он весь урок пугал меня перочинным ножиком. Дома плакала. Папа посмеялся, что я боюсь коротышку, который мне по плечо. Да не боюсь я его! Но не могу драться, мне жалко любого человека… Папа принес подушку, и я по ней колотила изо всех сил. „Вот, барышня, тренируйся пока. А завтра так поступишь, если он снова полезет. Никогда не уступай наглецам“».
«… На открытии станции „Парк культуры“ видела Сталина и Кагановича. Оба маленькие и желтые, а на парадных портретах кажутся такими здоровяками… Да, еще новость! Зиновьев и Каменев — враги народа. Мария Ивановна приказала зачеркнуть их портреты в учебнике…
… второй день гости, танцуем под новый патефон. Мама все время ставит „Гавайскую румбу“, а мне нравится „Арабелла“.
Я завернулась в покрывало, надела мамину шляпу, взяла лампу и исполнила „Тюх-тюх, разгорелся наш утюг“ из „Веселых ребят“. Лампа разбилась, и мама сказала: „Аська в своем репертуаре. Все пополам да надвое“. А я хотела, как Орлова…
Шумели сильно, и Домна своего Михеича несколько раз присылала. Папа налил ему водки, но Домна сама пришла, водку обратно со злостью на стол поставила, а Михеича утащила. Смешно, как он ее боится. Потом папа кружил меня… Обращается при всех, словно с маленькой. Мама пела: „И столяр меня любит и маляр меня любит, любит душечка печник, штукатур и плиточник“…. Не люблю, когда родители пьяные.
…. потому что не так сильно скучаю по Марсову полю. Хотя Ленинград все равно лучше. Папе в НКВД обещали подарить дрессированную овчарку — за то, что выдал им преступников, убежавших со стройки возле его хозяйства…».
— Старье берем, старье берем, — старьевщик стоит во дворе со своим огромным мешком. — Костей, тряпок, бутылок, банок!
Лида поднимает голову от разложенного на широком подоконнике домашнего задания и щурится на яркое солнце. Когда-то она боялась, что старьевщик утащит и ее.
Вот Насониха с первого этажа внесет ему галоши с красной подкладкой, и принимается торговаться, словно галоши имеют какую-то ценность. Неожиданно соседка вскрикивает: по улице пулей пронесся, ударившись о коленки Насонихи, дворовый рыжий кот, и вдогонку за ним — шпиц Кнопс.
Лида смеется и сажает кляксу на почти законченное домашнее задание: «Черт!» — она быстро оборачивается, не слышала ли мать. Хватает промокашку и, перед тем, как прижать ее к испорченному листу, сосредоточенно высовывает кончик языка, осушая чернильное пятно ее уголком.
В британских очерках Ольги Батлер, впервые опубликованных в «Независимой газете», национального аромата не меньше, чем в традиционном английском пудинге и воскресном обеде с жарким. Написанные прекрасным русским языком и присыпанные английским юмором истории о современной, но не забывающей своих традиций Британии никого не оставят равнодушными. Но книга не является стопроцентно легким чтением. Пасторали и смешные сценки соседствуют со статьями о британских политиках и социальных проблемах: как английские детки «строят» учителей, поколение безработных устроило бэби-бум, а политкорректность меняет английский язык.
На далекой-далекой ферме у одной старушки жили коровы, козы, свиньи, куры, утки, гуси, конь Ветерок и сторожевой пес. Хозяйка ухаживала за ними, а они давали ей яйца, молоко и другие продукты.Однажды старушка заболела…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.