Золотой Век фантастики - [30]

— А мне нравится, — степенно ответил необычный гном.

— И правильно, — не выдержал Хольгер и процитировал: — «Женщина — всего только женщина, а хорошая сигара — это ритуал».

— Никогда не видела, чтобы люди подражали демонам в этом, — подняла брови Алианора.

— Одолжи мне трубку, — попросил Хольгер гнома. — И я покажу.

Тот скрылся в пещере и через минуту вернулся с большой вересковой трубкой. Хольгер набил ее, высек огонь и с наслаждением затянулся. Зелье было до чертиков крепким, но не хуже того, что курили в Дании во время войны. Хуги и Унрих захохотали. Алианора прыснула.

— Сколько ты хочешь за это? — спросил Хольгер. — Есть у меня епанча, так я готов поменять ее на эту трубку с кресалом и кисет табака.

— Идет, — поспешно кивнул Унрих. Хольгер понял, что продешевил.

— По справедливости, ты мог бы добавить немного еды, — вмешалась Алианора.

— Ежели просишь об этом ты… — Унрих снова исчез в пещере.

— Вы, люди, непрактичная раса, — вздохнула Алианора.

И вот они снова в пути, разбогатевшие на несколько караваев хлеба, голову сыра и кусок ветчины.

Местность становилась все более дикой и мрачной. Странная темнота на востоке приближалась.

К вечеру они достигли соснового бора и остановились. Алианора рьяно взялась за сооружение шалаша. Хуги занялся ужином. Хольгер оказался не у дел. Впрочем, наблюдать за хлопотами девушки тоже было занятием, и не самым неприятным.

— Утром, — сказала она, когда опустились сумерки и путешественники уселись вокруг костра, — мы войдем в Фей-ери. И положимся на судьбу.

— А почему там, на востоке, такая темень? — спросил наконец Хольгер.

Алианора взглянула на него с удивлением.

— Воистину прибыл ты издалека, или кто-то наложил на твою память заклятие, — сказала она. — Всем известно, что фарисеи не выносят дневного света и потому царит у них вечный сумрак. — Ее лицо в свете костра сияло молодостью и красотой. — И если когда-нибудь победит Хаос, то этот сумрак на весь мир разойдется, и тогда никому не видать ни солнца, ни зеленой листвы, ни даже маленького цветка. Вижу, что ты и впрямь на стороне Порядка. — Она задумалась. — Но и в Фейери предивные красоты имеются.

Хольгер смотрел на нее сквозь языки пламени. Огонь искрами вспыхивал в ее глазах, сиял на волосах матовым блеском и рисовал тенями мягкие линии ее фигуры.

— Не хочу совать свой нос в чужие дела, — произнес он, — но мне все же непонятно, почему такая красивая девушка живет в дикой глуши среди… среди чужих ей племен.

— О, в этом нет тайны, — отвечала она, глядя в огонь. — Гномы нашли меня в лесу еще младенцем. Наверно, я была дочерью какого-нибудь переселенца, и меня украли разбойники. В этих краях это обычное дело. Видимо, они хотели вырастить из меня служанку, только раздумали и бросили в чаще. Тогда гномы и лесные звери взялись за мое воспитание. Они были добрыми и мудрыми учителями и многому меня научили. А когда я выросла, они подарили мне этот наряд лебедя, который когда-то принадлежал валькирии. Благодаря его свойствам я, хоть и рождена человеком, могу превращаться в птицу, а потому чувствую себя в безопасности. Меня не прельщают дымные человеческие селения. Здесь у меня друзья и чистое небо. Вот и все.

Хольгер кивнул.

— А теперь ты расскажи о себе, — продолжала Алианора. — Где находится твой дом, как ты попал сюда, миновав и Срединный Мир, и земли людей. Это странно…

— Я сам хотел бы это знать, — отвечал Хольгер. В какой-то миг ему захотелось рассказать ей о себе все, но осторожность взяла верх. Скорее всего, она ничего не поймет. — Думаю, кто-то навел на меня чары. Я жил так далеко, что и слыхом не слыхивал о ваших землях. И вдруг в одно мгновение что-то перенесло меня к вам.

— Как называется твоя страна?

— Дания.

К его удивлению, она воскликнула:

— Я слышала о твоем королевстве! Хотя оно лежит далеко, но идет о нем добрая слава. Христианская это страна, и лежит она на севере Империи, так?

— Э-э-э… Вряд ли это та самая Дания… Моя Дания находится… Находится… — ему не хотелось врать ей в глаза.

— Кажется мне, что ты что-то скрываешь, — покачала она головой. — Что ж, воля твоя. Тут, в пограничье, не очень-то любопытничают, — она зевнула. — Будем спать?

Ночь была свежей, и, заснув, она прижалась к Хольгерду, пытаясь согреться. Юноша почти не спал, стуча зубами от холода и прислушиваясь к ее ровному дыханию. Невинный ребенок! Если случится так, что он не найдет дороги обратно…

Глава б

Утром они двинулись дальше. Теперь дорога пошла под уклон, и Папиллон прибавил шагу. Хуги охал, когда копыта коня сбивали в бездну, над которой они мчались, шаткие валуны. Алианора кружила высоко в небе. Она нашла себе забаву, от которой у Хольгера кровь стыла в жилах: зависнув в воздухе, она меняла облик на человеческий, а потом, в стремительном падении вниз, в последний момент вновь превращалась в лебедя. Правда, теперь у Хольгера была трубка, а значит, было чем успокоить нервы.

Дорога шла по сосновому бору, когда вдруг стало темно. С каждым шагом полумрак становился все гуще и плотнее, и путешественникам приходилось преодолевать странное сопротивление, как будто они двигались под водой. У Хольгера мурашки побежали по коже при мысли о том, что если так пойдет дальше, то вскоре они очутятся в полной тьме посреди мира, кишащего оборотнями, троллями и еще бог весть какой нечистью. Его опасения рассеялись, когда, спустившись ниже, они выехали из леса и оказались в просторной долине. Здесь тоже не было солнца, но воздух был прозрачным и теплым. Повеяло ароматом цветов. Высокие травы колыхались под ветром. Хуги кашлянул и сказал: