Золотой шар - [3]

— Не будь таким стеснительным, — мягко сказала она.

Энакин прикусил губу, сдерживая себя, чтобы не сказать среброволосой женщине правду. Он не был стеснительным; это было ошибкой, которую допускали даже его отец с матерью. Он просто любил проводить время наедине с самим собой — время в раздумьях. Энакин подметил, что первому, чему он должен научиться, это выбирать наиболее подходящее время, в которое можно ускользнуть от группы. Наконец обед закончился и Энакин отправился изучать храм самостоятельно.

— Блиип, блиип.

«О нет», — пронеслось в голове у Энакина и он остановился. Он повернулся и увидел катящегося вслед за ним Р2Д2.

— Возвращайся к дяде Люку, — приказал Энакин дроиду.

Арту придвинулся к нему, вновь чирикнув.

— Я не знаю, о чем ты говоришь, но я хочу побыть один, — сказал Энакин.

Арту по-прежнему не желал уходить.

— Ладно, ты можешь пойти со мной, но пожалуйста, не шуми. Мне нужно подумать, — объяснил Энакин.

Арту затих.

«По крайне мере, он меня понял», — сказал сам себе Энакин и начал спускаться по длинному каменному коридору.

— Бинк, блиип, бубиип.

Энакин покачал головой, но продолжил идти.

— Арту, если ты собираешься всюду следовать за мной, нам нужно научиться общаться, — проворчал он дроиду.

Энакин подошел к основанию каменной лестницы в конце коридора.

— Тебе по этой лестнице не подняться, Арту, так что тут мы расстаемся, — с хитрой улыбкой сказал Энакин дроиду.

Потом он повернулся и начал подниматься по лестнице, легко касаясь кончиками пальцев стен, сужавшихся по мере продвижения. Наверху обнаружился большой деревянный проем, который отличался от дверей, что усеивали залы храма. Он был покрыт символами, которые Энакин не смог распознать — формы их изгибались и закручивались в красивый узор. Энакин оказался у Большой Приемной палаты. Это был самый высокий зал в храме, и в отличие от других залов, он не был перестроен для нужд Академии. Энакин осторожно толкнул большие двери, чтобы отворить их. Он прошел к середине Большой Приемной палаты. Стены ее были сделаны из потертого за многие годы темно-коричневого камня. Кусты синелистника, самого распространенного растения на луне, пробивались из камней через несколько трещин. Они цеплялись за камни своими отростками. Кусты были диковинно синего цвета, и когда Энакин наклонился поближе, он ощутил их пряный аромат. Он медленно подошел к большому окну. Открывающийся вид захватывал дух. Энакин посмотрел вниз на джунгли. Они были устланы ковром синелистника и переполнены деревьями массасси, чья кора сияла пурпурно-коричневым тоном. За переплетением деревьев виднелись бегущие по луне искрящиеся зеленые реки.

«Великолепно», — подумал Энакин.

— Ты кто? — раздался голос позади Энакина.

Энакин развернулся. Перед ним стояла молодая девочка. С бледно-желтыми волосами, зелеными глазами, в оранжевом комбинезоне Академии, и с босыми ногами.

— Тебе банта язык отдавила? — хихикнула она, подойдя к стоящему у окна Энакину.

«Ей не больше десяти лет», — решил Энакин.

— Меня зовут Тахири, и мне девять, — проговорила девочка голосом, который звучал словно журчащий ручей.

Энакин не ответил. Он был раздражен, что она прервала его размышления. Раздражен, что она отыскала Большую Приемную палату.

— Где твоя обувь? — спросил наконец Энакин, чтобы прервать молчание.

— Я никогда не ношу ее, и не носила, — начала Тахири. — Я с Татуина. Я одна из Песчаного народа.

Челюсть Энакина изумленно отвисла. Он никогда не видел никого из Песчаного народа без их тяжелых одеяний и лоскутов одежды, дыхательных масок, защитных очков, которые они носили поверх лиц, и не знал никого, кто видел бы. Татуин был суровой песчаной планетой, и люди нуждались во всякой защите от песка, солнца и ветра, какую они могли надеть.

— Ну, может быть, я и не совсем одна из Песчаного народа, но я жила с ними с четырех лет, — продолжила Тахири. — Я осиротела, а они нашли меня в пустыне и позаботились обо мне.

Она подошла к большой деревянной скамье рядом с окном и уселась на нее. Затем она возобновила свою историю.

— Помощник Люка Скайуокера, Тионн, отыскала меня, когда они с Люком посещали Татуин. Они провели со мной время и обнаружили, что Сила велика во мне. Сначала я не знала, что они имеют ввиду. Но они объяснили, что те небольшие штучки, которые я могла делать — такие как ощущать эмоции и находить вещи, которые были не на месте — особая сила. Так что Тионн вызволила меня из пустыни и привезла меня на эту луну. Не то чтобы я нуждалась в спасении. С Песчаным народом было хорошо, и у меня даже была своя собственная банта в качестве любимца.

— А ты видел банту, видел? — спросила Тахири у Энакина.

Ответа она ждать не стала.

— Банты — это животные с длинным густым мехом. У них крученые рога. На Татуине мы ездили на них и использовали, чтобы таскать разные вещи. Так или иначе, Тионн привезла меня сюда, потому что она сказала, что у меня есть джедайский потенциал. Ты, наверное, тут из-за того же, да?

Тахири вновь не стала дожидаться ответа.

— Самое лучшее, что есть в этом месте, это то, что мне не нужно носить длинные бледные одежды и закрывать лицо и рот, как я делала на Татуине — я ненавижу это! Ах да, и я могу даже не носить обувь, если не хочу — я взяла с Тионн такое обещание, как только мы прибыли в Великий храм, — разъяснила Тахири, качая своими босыми ногами. — Я взяла с нее обещание, потому что люблю ощущать холодные гладкие камни храма под ногами. Там, откуда я родом, жарко, и повсюду песок, песчинки которого застревают между твоими пальцами. Ну, так ты собираешься что-нибудь сказать? — наконец спросила она Энакина.