Золотой плен - [32]

Граф скрылся внутри, оставив за собой в воздухе поток грязной брани. Катье медленно выбралась из укрытия и бросилась к окошку под балконом. Рама висела на одной петле. Катье растворила ее пошире и забралась внутрь.

Прислонясь к стене, перевела дух. Комната пуста. Когда-то здесь спала горничная, а теперь даже всю нехитрую мебель вынесли. Перебегая из одного разоренного помещения в другое, прислушиваясь к малейшим шорохам, Катье достигла черной лестницы.

Сырые темные стены давили на нее. Она поднялась по крутым деревянным ступенькам до двери слева от лестничной площадки. Только бы это оказалась та самая дверь!

– Лиз! – шептала она себе. – Главное – предупредить Лиз!

Она приложила ухо к двери. Кажется, тихо. Чуть приоткрыла ее и заглянула в щелочку.

Библиотека. Нет, – поправилась она, – была библиотека, а теперь нагромождение пустых полок. Катье вошла, настороженно озираясь. Когда-то это была ее любимая комната. У окна стоял стол, и она часами просиживала за ним, изучая материнские травники.

А ныне все сгинуло: книги, шкафы, стулья и столы – все. Только на выцветший ковер перед огромным мраморным камином никто не позарился. Каминную доску поддерживают изящные кариатиды, полуженщины-полуангелы, единственные, кажется, знакомые лица в Серфонтене.

Из коридора донеслась французская ругань. Катье бросилась к черному ходу, но, оглянувшись, увидела отчетливые следы своих башмаков на пыльном полу – точно по свежему снегу прошлась.

– Спокойно, – пробормотала она, подавив стон. – Не теряй головы, Катье! Помни, ты борешься за будущее сына!

Она сорвала накидку и принялась лихорадочно заметать следы. Шум приближался.

Катье выскользнула за дверь и затаилась. Буквально через секунду комнату заполнили топот и шарканье ног. Сердце гулко ухало в груди: чуть не попалась! Не смей падать в обморок! – приказала она себе. Ты нужна Петеру. Стук в стену оглушил ее. Она вонзила зубы в кулак, чтоб не закричать. Мучительно тянулись минуты, воздух сотрясался от проклятий, скрипа дерева, грохота камня.

Дробный топот по деревянному полу постепенно затихал. Куда они? Она так напряженно прислушивалась, что, казалось, могла услышать, как кровь течет в жилах.

Набравшись храбрости, легонько надавила на, дверь, и та с треском распахнулась. Катье отпрыгнула, ожидая, что один из них сейчас набросится на нее как голодный волк. Но комната была пуста.

Стеллажи опрокинуты, несколько полок разбито в щепки. Ковер исчез. Солдаты даже пытались содрать обшивку со стен. У одной из кариатид отколоты голова и рука. – Нет! – прошептала Катье.

Ступая на цыпочках по голому полу, она подошла к камину. И облегченно вздохнула. Кариатида, что справа, осталась целехонька.

Катье засунула палец в рот каменной скульптуры, нажала скрытую кнопку, и потайная дверь отодвинулась.

Внезапно ее обуял страх, и она прислонилась к деревянной панели, не давая ей закрыться. Что такое? Отчего я так боюсь подниматься на верх этой каменной шахты ?..

Она оторвала скованные тяжестью плечи от двери, поставила ногу на одну ступеньку, на другую.

– Лиз...

Ведь надо еще подумать, что она скажет сестре.

Дверь с приглушенным щелчком захлопнулась. Все, путь к отступлению отрезан.

Третья ступенька. Тебя разыскивает один человек. Она едва не рассмеялась. Один человек! Да это все равно, что отозваться об океане как о пригоршне воды. Англичанин. Очень высокий, сильный, полковник английской армии.

Еще шаг. Ему нужны от тебя сведения... Только не заглядывай ему слишком глубоко в глаза, Лиз, не то они будут сниться тебе всю жизнь.

Катье держалась рукой за стену, чтобы не упасть. Хватит! Думай об Онцелусе. Один воинственный взгляд Торна – и бедный старик испустит дух. Да, он старик. Может, она и не разглядела его лицо, когда была в замке Д'Ажене – он был закутан в черные одежды, но видела длинную седую прядь волос. Какой Эль-Мюзир? Торну померещилось.

Стараясь ступать как можно осторожнее, она продвигалась вверх. Ступеньки крутые, а впереди еще два этажа и лестница на чердак...

Вот она, заветная дверь! ЕШ почудились приглушенные звуки за стеной. Катье постучалась и тихонько окликнула:

– Лиз! Лиз, это я, Катье!

Послышался скрежет отодвигаемого засова. Перед ней возникла сестра – неприбранная, в прозрачной батистовой рубашке (Лиз из принципа не носит корсета) и кружевной нижней юбке, густые каштановые волосы рассыпались по плечам. Небрежно облокотясь о косяк, она засмеялась.

– Ну и ну! Я думаю, кто там скребется? А оказывается, это моя маленькая беленькая мышка! И зачем же ты явилась, сестренка? Часы принесла?

Бекет нарочно повел Ахерона лесной лощиной позади заброшенной сторожки, чтобы галечник не шуршал под копытами. При свете дня они перевалили через гряду за час с небольшим.

Струйка воды стекала по склону мелового холма в потрескавшуюся терракотовую чашу – наверняка льется веками. Ахерон жадно напился. Бекет погладил животное по холке, гордясь храбростью и выдержкой своего верного друга. Очень опасно карабкаться вверх по гряде и куда опаснее спускаться, но Ахерон приостанавливался лишь в тех местах, где неверный шаг мог стоить им обоим жизни. Конь никогда не подведет – не то что женщина.