“Золотой осел" Апулея - [91]
Возмущение богини проявляется, когда в мире людей — тех, чьей природной участью было служение Афродите, прославление её могущества и выполнение её работы, — в этом мире «земной грязи» начинает происходить нечто абсурдное: поклонение «новой Афродите», выражаемое целомудренным созерцанием. Прекрасная Елена по-прежнему остаётся верной служанкой Афродиты, именно для своей божественной покровительницы она пробуждает страсти и разжигает войны, роковое движение человеческого героизма, который Афродита так любит в Марсе. Фаллическая энергия Марса имеет прямое отношение к жажде крови, а она, в свою очередь, всегда находилась в тесной взаимосвязи с сексуальным возбуждением. Подобно Афродите, Елена, ни на миг не прекращает разливать злосчастную смесь экстаза, магии и разрушения, поддерживая колдовское обаяние Великой Матери — которая также мать судьбы и смерти. Но кто такая Психея, эта «новая Афродита»? Она прекрасна, и всё же не вызывает у людей плотского желания (скорее, наоборот). Тем не менее, ей поклоняются — созерцательно, словно богине. Но ужаснее всего то, что её вожделеет небесный Эрос.
Психея вмешивается в сферу богов и творит новый мир. С её роковым поступком фемининность — как проявление собственных сил человеческой психики — вступает в конфликт с Великой Матерью и её ужасным аспектом, властью которого фемининность удерживается в рамках своего матриархального существования в подчинённом положении. Более того: Психея восстаёт не только против Великой Матери, Афродиты, могущественной управительницы фемининного бытия, но также против своего маскулинного любовника, Эроса. Как ничтожна позиция человеческой Psyche в битве с богами и стихийными силами! Сколь безнадёжным кажется её положение — ситуация фемининного, слишком человеческого жизненного принципа, который дерзнул противостоять божественному архетипу!
В своём роковом свершении Психея отрекается от всего и выходит на стезю одиночества в любви. Так, одновременно сознательно и бессознательно, она отвергает притягательную силу своей красоты, ведущую к сексу и деторождению. Однажды узрев Эроса при свете, Психея ставит любовный принцип столкновения и индивидуации на равных с принципом сладострастного магнетизма и плодовитости живых существ.
В данном контексте мы можем проследить мифологическую «родословную». Так, Афродита возникает из союза между порождающим небом и морем, а Психея, «новая Афродита», — дитя союза небес и земли. В то время как небо хранит полную анонимность, характерную для бессознательного на его коллективном уровне, земля символизирует более дифференцированную, «заземлённую» область бессознательного. Афродита олицетворяет союз первичных безымянных сил Того, Что Вверху и Того, Что Внизу, и при соединении маскулинного с фемининным она действует в качестве универсального связующего принципа, не имеющего названия. Психея же, как земной, человеческий выразитель этого принципа, перешла на более высокий план бытия: ведь земное и человеческое означают уникальное, в соответствии со стремлением к отличимости и — в конечном счёте — с принципом индивидуации. Из материально-психического закона любви Афродиты, богини-покровительницы базового взаимного притяжения противоположностей, берёт своё начало закон любви Психеи, отражающий это базовое притяжение в сфере психического развития, опыта познания и роста сознания. Таким образом, явление Психеи ознаменовало новый любовный принцип, который символизирует столкновение мужского и женского как основу индивидуации. С точки зрения закона Афродиты, представляющего природную тенденцию, соединение маскулинного с фемининным в мире людей происходит, в сущности, точно так же, как в мире животных — от змей и волков до голубей. Данная стадия преодолевается лишь в случае связи Эроса и Психеи, благодаря ключевому поступку последней. Эта связь выражает психологию столкновения: влюблённый индивид реализует своё бытие через любовь, которая включает в себя страдание и разделение.
Индивидуальная любовь Психеи — первое проявление мифологического мятежа против коллективного принципа чувственного упоения, представленного Афродитой. И, как ни парадоксально это звучит, бедняжка Психея должна, несмотря ни на что, завоёвывать своего божественного возлюбленного — то есть, фактически, развивать его. Сыну-любовнику Афродиты необходимо стать любовником смертной женщины. Эрос должен быть вызволен из трансперсональной сферы Великой Матери и помещён на личностный уровень человеческой Psyche. Остаётся выяснить, способна ли Психея доказать свою силу и одержать верх над Афродитой в борьбе за Эроса.
В сложившейся ситуации Афродита нисходит до уровня «злой матери», чей образ может фигурировать в волшебных сказках в качестве мачехи или ведьмы. Она выражает Эросу своё негодование следующими словами: «Ты, поправши для начала наставления матери твоей, даже госпожи, вместо того чтобы в виде наказания внушить постыдную страсть моей врагине, сам, мальчишка такого возраста, заключаешь её в свои распутные и преждевременные объятия…» Мы наблюдаем типичное поведение «ужасной матери», гротескные описания которого нам хорошо известны по многочисленным психологическим учебникам и пособиям. Очередная возмущённая мать, до сих пор пребывающая в инцестуозных отношениях с собственным сыном, которая боится, что невестка похитит её ребёнка, и повторяет один и тот же мотив на все лады. В разгаре этой гневной тирады Афродита называет Эроса «убийцей матери»: «Впрочем, с ранних лет ты плохо воспитан […], самое мать свою, меня, говорю, ты, убийца, каждый день раздеваешь и ранишь частенько, ни во что не ставя, словно вдову какую-нибудь…» Здесь мы должны вспомнить, как во время своей первой просьбы погубить Психею богиня заклинает Эроса всеми «узами любви материнской», а затем «долго и крепко целует сына полуоткрытым ртом». Разумеется, она подчёркивает, что Эрос всем тем, что имеет, обязан лишь ей одной, и грозит отречься от него: «Другого сына рожу, гораздо лучше тебя, или для пущего твоего унижения усыновлю кого-нибудь из рабов и ему передам крылья эти, и факел, и лук, и самые стрелы, и всё моё снаряжение, которое я дала тебе не для такого употребления; ведь из имущества твоего отца ничто не было истрачено на это вооружение…» Знакомо и прозаично для психолога звучат жалобы Афродиты: «Наверное, ты рассчитываешь, что во мне вызовет сострадание зрелище вздутого живота твоего, славное отродье которого собирается осчастливить меня званием бабушки? Действительно, большая для меня честь в самом цвете лет называться бабушкой и слышать, как сына рабыни низкой зовут Венериным внуком…»
Эта книга является последним прижизненным трудом Юнга, а также единственным популярным изложением его теории, адресованным самым широким кругам читателей. Используя метод «аналитической психологии» Юнга, его ближайшие сподвижники и ученики наглядно демонстрируют влияние бессознательного, опосредованное символами, на древние мифы и современное искусство, на научный поиск и человеческую жизнь от младенчества до старости.
Перевод книги «Creation Myths» (1972 год, пересмотренное издание 1995 года). Текст составлен из лекций, прочитанных в Институте Юнга в зимний семестр 1961–1962 годов. Космогонические мифы — это мифы о сотворении мира. Что на самом деле было в начале? Бог умелый, брачная пара возлюбленных богов или соперничающие между собой боги-близнецы? Мария-Луиза фон Франц убедительно доказывает, что именно в понимании космогонических мифов лежит ключ к сотворению нашей личной, новой и обновлённой Вселенной.
Эта книга — одна из последних, написанных Марией-Луизой фон Франц (почти перед смертью). Так что это некий общий итог её долгих исследований и размышлений в области психологии.Последовательница Карла Юнга, Мария-Луиза посвятила жизнь анализу сновидений, изучению бессознательного, механизмов его проявления в жизни человека… В книге она фокусируется на взаимосвязи сновидений и околосмертных переживаний/мыслей о смерти. В связи с этим исследуется огромный материал мифов и легенд различных народов, выборка сновидений людей при смерти/тяжелобольных/внезапно умерших.
Волшебные сказки – чистейшее выражение коллективного бессознательного человеческой психики. Каждый народ на протяжении своей истории выработал свой собственный способ сказочного переживания психической реальности. Бесспорным авторитетом в области психологической интерпретации волшебных сказок является швейцарский психоаналитик Мария-Луиза фон Франц. Предлагаемое издание включает две весьма важные работы по анализу сказок.
Аналитический дуэт двух ближайших учеников и сподвижников швейцарского психолога Карла Густава Юнга представляет свое понимание базовых составляющих психологической типологии. Луиза фон Франц фокусирует внимание на наименее осознаваемой человеком подчиненной психологической функции, а Джеймс Хиллман рассматривает наиболее сложную для понимания чувствующую функцию, которую сам Юнг признал "королем суждений". В лекциях рассматриваются и многие другие важнейшие элементы аналитической психологии: личность, персона, анима, анимус, материнский комплекс..
Книга Марии-Луизы фон Франц посвящена исследованию парадоксального феномена «алхимической фантазии». Обращаясь к аутентичным алхимическим текстам, Мария-Луиза фон Франц мастерски перебрасывает мост между древней алхимией и современной психологией.
Мы все получаем не то, чего заслуживаем, а только то, о чем сможем договориться. Большинство наших потерь, ошибок и упущенных возможностей – это результат того, что кто-то оказался быстрее или точнее (не обязательно умнее) либо просто лучше устроился. Лучше сумел договориться. Так почему бы не научиться договариваться самим? Все равно мы каждый день ведем переговоры, даже если и не называем их так. Эта книга поможет превратить ваши договорные навыки в систему победителя.Итоги переговоров ежедневно влияют на нашу жизнь.
Мадам, вы такая умница! Вы настоящий гений, месье! Не верите? Напрасно.Флоранс Серван-Шрейбер, автор этой книги, знает, что внутри каждого из нас спокойным сном спят двадцать четыре сверхвозможности, которые могут превратить нас в миллионера или остроумного собеседника, главу корпорации или гениального оратора.В этой книге – инструкция, как разбудить эти силы. Все очень просто и действенно! И кстати, книга написана настоящей француженкой, а такая книга просто не может быть скучной и непонятной! Вы узнаете о тайнах подсознания, о скрытых возможностях вашего мозга, об источниках энергии внутри вас, и все это без напряжения и скуки, легко и даже весело! Вуаля! Будьте гениальны, умны и счастливы!
Это книга‑пособие для начинающих по формированию феминистского взгляда. В ней разные женщины ведут речь о сексизме и культуре насилия — двух китах «мужского мира», в котором мы все живем, а также о феминизме как его альтернативе. Сексизм начинается с невинного утверждения «Ты же девочка!», затем через гендерные стереотипы, обесценивание, объективацию, миф о красоте он приводит к мизогинии, трудовой дискриминации и ограничению репродуктивных прав. Возможно, читать все это будет больно, но у осознавшей изменится взгляд и перед ней откроются новые перспективы.
По мере укрепления и выхода США на мировую арену первоначальной проекцией их интересов были Европа и Восточная Азия. В течение ХХ века США вели войны, горячие и холодные, чтобы предотвратить попадание этих жизненно важных регионов под власть «враждебных сил». Со времени окончания холодной войны и с особой интенсивностью после событий 11 сентября внимание Америки сосредоточивается на Ближнем Востоке, Южной и Юго Восточной Азии, а также на западных тихоокеанских просторах.Перемещаясь по часовой стрелке от Омана в зоне Персидского залива, Роберт Каплан посещает Пакистан, Индию, Бангладеш, Шри-Ланку, Мьянму (ранее Бирму) и Индонезию.
Каким образом столкновение различий, которые отделяют людей, цели, интересы и приоритеты друг от друга, может генерировать свежую энергию, необходимую для решения проблем двадцать первого века? Где непредсказуемо развиваются взаимосвязи, прокладывающие новые пути для обучения сообществ и дающие новые инструменты в руки городских лидеров и горожан?В настоящей книге исследуется новая интегральная парадигма для развития городов, которая позволяет ответить на поставленные вопросы. Она прослеживает эволюцию системного, стратегического, социального и строительного интеллектов города и показывает градостроителям, законодателям, горожанам, гражданскому обществу и защитникам окружающей среды, как можно ощущать город, проживать в нём и устанавливать с ним взаимоотношения на основе целостности.
Мы все еще живем по принципу «Горе от ума». Мы используем свой мозг не лучше, чем герой Марка Твена, коловший орехи Королевской печатью. У нас в голове 100 миллиардов нейронов, образующих более 50 триллионов связей-синапсов, – но мы задействуем этот живой суперкомпьютер на сотую долю мощности и остаемся полными «чайниками» в вопросах его программирования. Человек летает в космос и спускается в глубины океанов, однако собственный разум остается для нас тайной за семью печатями. Пытаясь овладеть магией мозга, мы вслепую роемся в нем с помощью скальпелей и электродов, калечим его наркотиками, якобы «расширяющими сознание», – но преуспели не больше пещерного человека, колдующего над синхрофазотроном.