“Золотой осел" Апулея - [32]

Можно сказать, что большая часть невротических расстройств обусловлена тем, что эго слишком закрыло свои ставни по отношению к тем реалиям жизни, которые хотят войти. Таким образом, исцеление совпадает с расширением сознания. Для человека это означает доступ к религиозному опыту, открытие более глубокого смысла жизни и исцеляющих эмоций. Но в зеркальном процессе это также означает стянуть блестящего всемогущего бога вниз, в несчастную узость человеческого существования. Концепция христианского богословия это иллюстрирует: процесс кенозиса (от греческого «освободить себя», «отказаться»)[63]. Это означает, что Христос (когда он был еще с Отцом, до его воплощения как Логоса, Логоса в Иоанновом смысле) имел полноту Отца, всепроникающее единство с божественным миром, без определенности. После этого Он опустошил себя — «ekenose heauton» — как пишет апостол Павел, то есть, он освободил себя от этой всеобъемлющей полноты и единства, чтобы стать смертным. Человек возвышается через проявление внутреннего Христа (например, приняв христианское учение), а Христос умаляется своим спуском в человеческий мир. Это выражено также его рождением в хлеву.

То, что христианское богословие говорит о кенозисе Христа, есть на самом деле конкретное представление общеархетипического события. Когда бы Бог ни воплощается, для него происходит этот процессе кенозиса, сужения, и в то же время человеческое сознание расширяется.

Проблема воплощения Венеры все еще не разрешена: современный английский писатель Джон Эрскин написал об этом книгу под названием «Одинокая Венера». Эрскин очень увлекателен и должно быть, немного знает женскую психологию, или, возможно, немного осознал свою аниму. Он написал еще одну, очень увлекательную, книгу, которая называется «Личная жизнь Елены Троянской». Это история Трои после завоевания. Менелай в ярости и обычай вынуждает его убить свою неверную жену, которая, сбежав, вынудила к началу войны. Пылающий яростью и конформистским негодованием, он бросается за Еленой, но та встречает его со своим природным обаянием и первой делает жест преданности, показывая свою красивую грудь, и говорит, что она полностью заслуживает этого, что он, разумеется, должен убить её. Действуя как стерва, она медленно завоевывает ситуацию в целом. Она возвращается домой, где старые слуги возмущены и относятся к ней как к проститутке. Но Елена, скромная, доброжелательная, и истинно женственная, скромно и медленно берет бразды правления в руки, и в конце книги она управляет Менелаем и домом, и люди начинают даже думать, что во всем этом, должно быть, вина Менелая.

Эрскин, безусловно, осознал дуновение определенных проблем, и он весьма хорошо ориентируется в древности. «Одинокая Венера», другая работа Эрскина, это история любви Венеры, которая неверна своему калеке-мужу, Гефесту, и влюбляется в бога войны Ареса. Таким образом, она вовлекается в дела человеческие. В Троянской войне, в противоположность тому, что пишет об олимпийских богах Апулей, боги участвовали очень активно. Зевс и другие боги старались держаться подальше от человеческой грязи, но Apec стал воевать на стороне троянцев, и благодаря этому Венера втягивается в войну. В конце происходит регрессивное восстановление персоны олимпийских богов. После сожжения Трои на земле, боги отходят и снова стоят в стороне. В конце есть сцена, как Зевс и другие олимпийские боги смотрят с некоего балкона вниз на горящий город со всеми его мертвецами и военными разрушениями. Лишь Венера, влюбившаяся в Ареса и поэтому более глубоко связанная с человеческими делами, несчастна и беспокойна, и не может мириться со сторонним отношением олимпийских богов. В последнем предложении романа она говорит, что боги должны действительно стать людьми — намек на более позднее христианское развитие.

Если посмотреть шире, то то, что произошло потом, заключалось в том, что в конце античности олимпийские боги износились в своей отчужденности и бесчеловечности и устарели, а затем появился великий новый миф о боге, ставшем человеком. Исторически мужское божество стало человеком, Христом.

Воплощение произошло с мужской, а не с женской, стороны развития. Но на самом деле был зародыш или начало развития в поздней античности, в котором женское божество должно было стать женщиной, и воплощение должно было произойти не только на мужской, но и на женской стороне. Эрскин, что интересно, проецировал это в истории любви Венеры. В истории Вергилия о Дидоне, Венера, более чем другие олимпийские боги, снова ввязывается в дела людей и, так сказать, выбирает женщину, чтобы разыграть свои планы.

Венера является матерью Энея Троянского, и для того, чтобы его хорошо встретили в Карфагене, она устраивает, чтобы Дидона, царица Карфагена, влюбилась в него. Позже, поскольку политика требовала иного, роман окончился, Дидона осталась одна и покончила жизнь самоубийством. Таким образом, можно сказать, что Венера всегда имеет тенденцию вмешиваться в человеческие дела, но обычно женщины, которых она использует для своих целей, погибают или становятся глубоко несчастными. Такая тенденция к воплощению, или связи женской богини с человеческой женщиной, поэтому осталась одиночными попытками и не привела к большому новому религиозному, мифологическому событию, подобному рождению Христа.