Золотой омут - [72]

— Ну, Александр Борисович, все равно вы не можете похвастаться, что у вас много висяков, — вставил Гордеев.

— Это верно, — чуть успокоился Турецкий, — но все равно, не понимаю, почему как заведомо безнадежное дело, так сразу Турецкий?

— Потому что начальство знает, что вы способны раскрыть самое сложное преступление, — решил польстить ему Гордеев. — У тебя же висяков наверняка раз-два и обчелся. Если они вообще есть.

— А вот этого я не люблю, Юра, — погрозил ему пальцем Турецкий, — должен бы уже понять, что я невосприимчив к лести…

— Это чистая правда, а не лесть!

— Ну, если разобраться, выходит, что ты прав, — сказал, подумав, Александр Борисович. — Но это их не оправдывает. Просто знают, что Турецкий в лепешку расшибется, а дело раскроет. Вот и пользуются…

— Ну скажи, есть у тебя висяки?

— Ну, нет… — засопел Турецкий.

— А чего жалуешься? Заведи полтора десятка висяков, тогда, может быть, и разгрузишься. Начальство посмотрит на уровень раскрываемости и будет сложные дела поручать кому-то другому.

— А это мысль, — радостно подтвердил Турецкий, — надо будет так и сделать. С сегодняшнего дня начинаю плодить висяки. Пожалуй, начнем с дела об убийстве Апарина. Все следственные действия прекращаем, идем домой, спать. Ты свободен, Юра…

— Ну уж нет, — весело отреагировал Гордеев. — За то, что ты меня разбудил ни свет ни заря, да еще заставил тащиться в прокуратуру, тебе придется отложить этот замечательный план. На неопределенное время.

— Ну вот, — притворно расстроился Турецкий, — опять не получается… Всегда так…

— Вот именно. Так что не надо жаловаться, давай ближе к делу.

— Да, — потер виски Турецкий, — ты прав. Хватит болтать. Тем более нам нельзя терять времени.

— Почему?

— Я же тебе сказал — события могут развиваться, и не так как нам бы хотелось. И вообще — неужели ты думаешь, что я вытащил тебя из постели напрасно?

— Надеюсь, что нет, Александр Борисович, — рассмеялся Гордеев, потирая глаза.

— И правильно… Итак, к делу. Как ты знаешь, Володина и Апарина связывали какие-то общие дела. И вот Апарина убивают в тот самый момент, когда они намеревались встретиться.

— Ну и что?

— Это очень важный момент. Все дело в том, что Володина тоже хотели убить. И выпустили в него как минимум шесть пуль из пистолета с глушителем. Заметь, в самого Апарина выпустили всего две пули. Тебе это ни о чем не говорит?

— Нет, — покачал головой Гордеев.

— Как это «нет»? — удивился Турецкий. — Киллер мало того что стреляет в человека, который подошел позже, так еще и выпускает в него в три раза больше пуль. И это не вызывает у тебя никаких подозрений?

— Может быть, киллер просто решил избавиться от нежелательного свидетеля? — предположил Гордеев.

— Понимаешь, Володин приехал на четверть часа позже назначенного времени.

— Почему?

— Ну просто опоздал.

— Подозрительно… А он сам как это объясняет?

— Пока никак. Но это неважно. Итак, он опоздал, и, когда приехал, машина Апарина стояла на месте. Володин вышел из своей машины, подошел. И когда сел в машину Апарина, обнаружил, что тот мертв.

— Только когда сел в машину?

— Да. Во всяком случае, он говорит именно так. И у меня нет оснований ему не верить.

— То есть Апарин сидел на месте водителя и просто не подавал признаков жизни?

— Да. Володин увидел, что тот мертв. И тут же в него неожиданно начали стрелять со стороны кустов. Он с большим трудом выбрался из машины и позвонил в милицию.

— Почему киллер не подошел к машине и не застрелил Володина, вместо того чтобы стрелять из пистолета с такого расстояния?

— Володина спасло только то, что появились неожиданные прохожие. А то киллер, конечно, просто подошел бы и расстрелял его в упор. То есть я так думаю. Любой нормальный киллер так бы и поступил, вместо того чтобы шмалять из пистолета с такого расстояния.

— А ты уже успел подробно допросить Володина?

— Да, конечно успел. Можно сказать, полночи на это потратил.

Гордеев снова удивился поразительной трудоспособности Александра Борисовича. После такой трудной ночи тот выглядел просто как огурчик.

— Ну и как? Что-нибудь еще интересное удалось узнать?

— Знаешь, следователя всегда трудно допрашивать. Он сам знает все наши приемы, и, мало того, что знает, он еще и умеет их применять. Поэтому все невидимые ловушки умеет обходить. Так что ничего особенно существенного узнать не удалось. Кроме подробностей покушения на него.

— А вдруг Володин врет? — возразил адвокат. — Вдруг все это инсценировка?

Турецкий покачал головой:

— Нет. Не думаю.

— Почему? Ведь если у них с Апариным были какие-то общие дела, могли быть и конфликты. Разве не так?

— Конечно. Но дело в том, что факты свидетельствуют, что скорее всего все происходило именно так, как рассказал Володин.

— Почему это? — недоверчиво спросил Гордеев.

— Смотри сам: Константина Апарина застрелили двумя выстрелами с близкого расстояния со стороны окна. То есть, проще говоря, киллер подошел к окну и сделал два выстрела. При этом, заметь, Апарин сидел совершенно спокойно, голова на подголовнике, на лице полное умиротворение. Правда, Володину пришлось потом откинуть кресло… Но судя по положению тела, в момент, когда Володин сел в машину, труп Апарина находился именно в таком положении.