Золотое яблоко Фрейи - [84]

Дэвис зажег свет, вылез из постели, натянул джинсы и накинул на себя полосатый халат.

«А что будет с моей работой? Ради нее я жертвовал всем, я вкалывал, как никто другой, не давая себе ни секунды передышки. Я не позволил себе жениться, я…

— Успокойся. Все это хорошо известно. С твоей работой ничего не случится. Ничего, в самом прямом смысле, — завтра ты сам уйдешь с кафедры, если, конечно, до-живешь».

— Проклятая голова, она разрывается на части, — пробормотал он, влезая в тапочки.

«Лучше напейся, дружок», — подсказал ему ехидный голос.

— Боже, за что такие муки? — громко сказал Дэвис и испугался собственного голоса. Решив, что алкоголь поможет ему хотя бы на время забыться, Дэвис спустился в гостиную. Налив себе полный стакан, он залпом осушил его. Виски показалось ему густым и теплым.

«Ничего, сейчас все пройдет», — подумал он, жадно раскуривая сигарету. Его взгляд упал на сумку Арчера, и все страхи ожили в нем с десятикратной силой.

— Чего я боюсь? — спросил он сам себя. — Картины? Нет, ерунда. Сейфа? Тоже нет.

«Загляни внутрь, и ты увидишь», — раздался ехидный голос.

— Внутрь чего? — спросил Дэвис и понял, что начинает сходить с ума. Кинувшись к сумке Арчера, он вытащил из нее браунинг, передернул затвор. Сердце бешено колотилось. Дэвис, держа пистолет в руке, повернулся кругом. В гостиной никого не было. Взглянув на картину, он зашатался и схватился за кресло — она опять висела криво. Отшвырнув пистолет, он кинулся к ней, повернул вверх и открыл нишу сейфа. Трясущимися руками набрал код и отворил дверцу. Заглянув внутрь, Дэвис отпрянул в ужасе, успев захлопнуть дверцу в последний момент.

— Спокойно, только спокойно, — бормотал он, что-то царапая непослушной рукой на листке. Строчки прыгали перед глазами, буквы превратились в маленьких черных чертиков. Наконец он поставил точку.

— Так, вот и хорошо. Что еще?

«Выпей для храбрости», — подсказал ему ехидный голос.

— Пошел ты… — Дэвис выругался и поднял с ковра пистолет.

«Правильно — посади напоследок своего приятеля в тюрьму».

— Нет! — Он засунул пистолет обратно в сумку и, покопавшись в секретере, достал свой револьвер. Он был заряжен.

«Мне чертовски везет сегодня, в таком состоянии я никогда бы не нашел патроны», — рассеянно подумал Дэвис, взводя курок. Барабан провернулся с легким щелчком, сразу успокоив Дэвиса.

— Все очень просто, — безразлично сказал он и приложил дуло к виску.

…ИЗ СОСТОЯНИЯ ТЯЖЕЛОЙ И ВЯЗКОЙ ДРЕМЫ Арчера мгновенно вывел жесткий звук выстрела. Спросонок он подумал, что у него над ухом сломали сухую ветку, но тут же сообразил, что звук пришел откуда-то извне. Вскочив с постели, он опрометью бросился в гостиную, шлепая босыми ногами по коридору. На лестнице Арчер на секунду остановился, в его висках нестерпимо застучали молотки, — в гостиной горел свет.

— Дэвис! — в отчаянии выкрикнул он.

— Извините, Том, я не хотел вас будить, — раздался виноватый голос профессора.

Томас энергично замотал головой и протер руками глаза. Перед ним стоял Джон Дэвис, живой и невредимый с виноватой улыбкой на лице. В руках он держал картину. Арчер без сил рухнул в кресло.

— Что случилось, Том? — встревоженно спросил профессор.

— Слава Богу, ничего. Это был только сон, — еле выдавил Арчер.

— Э, да на вас лица нет, — нахмурился профессор. — Вам надо выпить коньяку.

— Слушайте, а почему вы здесь? Я слышал вы-стрел, — спросил его Томас, в голове которого еще стояли картины кошмарного сна. — И вы точно в таком же халате!

— Интересно, а в чем же мне быть, как не в собственном халате? Разве вы его у меня не видели?

— Видел, и не один раз, — облегченно вздохнул Арчер. — А кто же стрелял?

— Я. Мне не удавалось уснуть, и я решил заняться каким-нибудь делом. Ничего умнее, чем снять картину с шарнира, я не придумал, — ответил профессор. — Лопнул холст, звук на самом деле был похож на выстрел, я прямо подскочил.

— Ну и ну, — Арчер помассировал виски. — А мне приснилось, что вы хотели… — Он замялся.

— Да, у меня была такая мысль, говорю вам как на духу, когда я понял, что чертовски одинок, словно один во вселенной… Говард просто убил меня, а вы обвинили в сатанизме… Возможно, ваше обвинение справедливо, но я не решился на… на это. Знаете, потеряв и вас… — Профессор замолчал.

— Вы не потеряли меня, мы с вами нашли друг друга, — сказал Томас. — Наша дружба прошла серьезные испытания, но выдержала их. И я чертовски рад этому.

— А сатанизм? — спросил профессор.

— Путь к дружбе лежит через тернии. В общем, мы виноваты оба. Пойду оденусь, начинаю замерзать. — Арчер поднялся наверх.

…- Вот какая муть мне приснилась, — завершил Томас свой рассказ, прикончив пару рюмок коньяку за время повествования.

— Вещий сон, — усмехнулся Дэвис. — Но эта Липтон действительно вела себя очень странно, что бы вы ни говорили.

— Готов с вами поспорить, — предложил Арчер.

— Откуда она могла знать, что Хапигейм наезжал в Монте-Карло каждый год? — спросил профессор.

— Блеф! — живо отозвался Арчер. — Все ее слова — блеф чистой воды. Я поставлю себя на ее место и отвечу вам на все вопросы. Например, я говорю: Хапигейм появлялся там через год. И кто из нас прав, она или я?