Золото Удерея - [28]
— Что же это вы творите!.. — только и успел он крикнуть, сбрасывая с плеча поклажу, как пуля Матанина прошила его грудь.
— Вот дьявол его сюда принес! Плохо дело, но…
— Хорошо, что он уже не сможет ничего рассказать! Знаешь, что было бы, если бы он нас выследил! — переворачивая бездыханное тело, жестко ответил Косых.
— Я потому и стрелил.
— Его нужно убрать отсель, пуля твоя у него в груди.
— В реку, быстрее, вдруг он не один.
— Если не один был, уже ясно бы было.
Зимовье быстро занялось, и дым стал стелиться пологу, поднимаясь в сопку. Косых бросил на тропе порванную старательскую рукавицу, и они потащили тело убитого вниз к раскинувшейся в этом месте широко и просторно реке.
С тяжелым камнем в ногах ушло тело охотника в ангарскую быструю воду.
Через неделю страшная весть облетела округу. Ушел и не вернулся из тайги Василий Кулаков, трое детей остались без кормильца, убитая горем жена в ногах валялась у старосты села, чтоб отрядил мужиков на поиск. Вернулись, рассказали, что зимовье сожжено, тела не нашли, но след старательский на тропе обнаружили! Как весомое и неоспоримое для людей доказательство легла на стол порванная старательская рукавица, найденная недалеко от сожженного зимовья. Глухой ненавистью встречали в Рыбном селе выходивших из тайги старателей. В кабаках вспыхивали драки до крови, только повод дай. А выходившие из тайги, не понимавшие причин вражды люди, как всегда, шедро сыпали золотым песком, оплачивая и ночлег, и еду, и женщин, что еще более озлобляло ангарцев. Удалось, все удалось Никифорову. Выходящие из тайги охотники сатанели от одного упоминания о пришлых старателях. Уже зимой, после Рождества Христова, собрались подручные в кабаке на Комарихе. Позвали Ивана Косых. Тот не пошел, сославшись на занятость. «Пусть думают, что не так уж надо мне с ними вязаться».
— Что делать будем? — спросил собравшихся Степан Матанин. — Звал нас Косых летом, не пошли, вот теперя щи лаптем хлебаем. Совсем в тайге житья нету, мое зимовье, еще прадедом рубленное, сожгли, сволочи!
— И мое!
— Мое тож начисто ограбили! — раздались голоса.
— Ваську Кулакова, ясно, загубили и зимовье в распыл! Вот оно доказательство — такие рукавицы только у пришлых водятся!
Шум и гвалт голосов долго не стихал, водка, выставленная по приказу Никифорова, свое дело делала.
— Сходи, Матана, к Косых, ты ж с ним на короткой ноге, пусть не серчает на нас, скажи, согласные мы ребра артельным помять, пусть не думает, спуска не дадим!
— Завтра и схожу, а седня гуляй, други, эй, служка, тащи, что есть в печи, я угощаю!
Вечером следующего дня Матанин был у Косых, туда же наведался и Никифоров. Они сидели в предбаннике хорошо протопленной бани на лавках, разопревшие и хмельные. Хватая горстями мороженую бруснику, Никифоров внимательно слушал рассказ Матанина. Крепкие зубы с хрустом перемалывали ледяную ягоду.
— Вот таперь можно и дела делать, — выслушав Степана, сказал Косых.
— Да, только надо, чтоб наверняка, без промашки чтоб было!
— Догляд за ними учинить надо, когда повалят весной, проследить тайно, куды подадутся, дать им золотишко добыть, а по осени одну-две ватаги накрыть. Да так, чтоб об этом никто не вызнал. Тихо. Как тех. С каждым годом их все больше в тайгу прет, но не все оттуда вертаются, знают, на что идут.
— На том и порешим. Теперь дело. Весной по кабакам своих людей посадим, пусть высмотрят фартовых — тех и проследим. На извозе тоже смотреть надо и слушать. Иван, подбери людишек для этого дела, чтоб пить могли, да не напиваться. Чтоб язык умели у золотишников развязать, да тебе только докладывали, сколь надо денег для того, сообрази — оплачу. — Никифоров вытер ладони. — Степан, ты одного-двух себе подбери из охотников, кто понадежней, чтоб к осени мы знали точно, где фартовые ватаги стоят. К ним и наведаемся. А теперь пошли в парную. Ванька, нуко, пройдись по моей спине, как ты умеешь!
— Заходи, Авдеич, я уж пихтовые запарил, щас я тя так обработаю, как наново народишься!
— Степан, там под лавкой у входа жбан с медовухой стынет, достань пока.
Степан достал четвертной жбан и, раздвинув закуски на столе, поставил его посредине. Налив себе кружку, в одно дыхание опустошил ее и, закусив солеными подъеловиками, откинулся к бревенчатой, гладко выскобленной стене. Из парилки потянуло пихтовым парным настоем.
— Хорошо! Ой хорошо жить на белом свете! Сейчас бы бабенку сюда, чтоб ухватить ее покрепче да приласкать!
Горазд Степан был до баб, любил их и никакой меры не знал. Жена уж восьмерых нарожала, а опять на сносях. Уж которую неделю к себе не подпушает, а ему ж невтерпеж! «Не, надоть седьни наведаться к молодке одной, давно на нее глаз положил, давно и она глазки строит, счас после баньки и навещу!» — решил он и, сбросив на лавку простыню, в которой сидел, протиснулся в узкую дверь парилки.
— Пустите, а то весь пар на вас уйдет! Разгулялись тута, про меня забыли?
— Забирайся, Степан, на всех хватит, — услышал он в непроглядном пару довольный бас Никифорова.
Косых нещадно лупил того по спине вениками с обеих рук.
— Ох-х-х хорош-ш-шо, — прошипел Степан, приземляясь задом на горячий полог.
В основе романа писателя Владимира Прасолова — реальные исторические события, происходившие в России в первой половине XX века.Беглый политзаключенный Иван Голышев, выхоженный эвенками-орочонами, заново рождается под именем Вангол. В тайге он находит семью, обретает мудрость древнего народа, но самое главное — находит себя и овладевает мастерством использовать скрытые человеческие возможности. Но в его дом приходит беда, и поток событий уносит его с собой. Сплетаются судьбы белого казачества и Красной армии, начальства и пленников лагерей, эвенков и жителей городов.
Читатель вновь встретится с героями популярного писателя Владимира Прасолова. Некоторые из них запомнились по роману «Вангол», другие, жизненные истории которых только предстоит узнать, поразят головокружительными поворотами судьбы и надолго останутся в памяти.Герои романа «Северный ветер» переживают страшное, жестокое время войны, вобравшее множество тайн и загадок. Некоторые из них приоткрываются усилиями пытливых исследователей, иные остаются за стальными завесами, оберегаемые спецслужбами мировых держав, и не только ими… В этой книге вместе с Ванголом, продолжающим развивать свои экстрасенсорные способности и ставшим военным разведчиком, читатель сделает первый шаг на пути познания неведомого.
В этой книге читатель узнает, как в дальнейшем сложилась невероятная судьба Вангола, человека с удивительными, сверхъестественными способностями.Ставший военным разведчиком, Вангол вместе с приданным ему спецподразделением «Северный ветер» делает шаг в неизведанное, исследуя таинственные внутриземные миры, обнаруженные в гигантских полостях планеты в русском Приполярье. Часть его группы внедрена в научный комплекс «Аненербе» в Антарктиде, где секретные лаборатории Новой Швабии культивируют новую совершенную расу, где создается сверхмощное оружие, обладая которым Германия сможет покорить весь мир.
Книга завершает историю Вангола, человека невероятной судьбы, обладающего удивительными, сверхъестественными способностями. Разведывательная группа «Северный ветер», возглавляемая Ванголом, на подводных лодках достигает берегов Антарктиды. Здесь, в секретных лабораториях Новой Швабии, немцы создают супермощное оружие, с помощью которого Германия надеется покорить весь мир, конструируют летательные аппараты нового типа, культивируют новую совершенную расу. Многочисленные трудности и приключения выпадают на долю разведчиков, прежде чем они ступают на зеленый берег подледной Антарктиды.
В этой книге, следуя за героями романа «Вангол», автор раскрывает послевоенную судьбу Кольши, вернувшегося после невероятных путешествий на родные берега великой сибирской реки Енисей. Воспитанный в староверской деревне, прошедший чистилище войны, он намерен восстановить свое сожженное органами НКВД селение. В послевоенные годы Сибирь была буквально напичкана лагерями и ссыльными. Именно там теперь была сконцентрирована вся боль пережившего все войны и лишения российского народа. Военнопленные японцы и немцы, итальянцы и румыны, предатели всех мастей, власовцы и бандеровцы, «лесные братья» из Прибалтики, финны, чеченцы и ингуши, репрессированные в 1944 году, мужчины и женщины, дети врагов народа – весь этот страшный людской водоворот крутился в огромном пространстве Сибири.
В начале Северной войны русские войска захватили во время кампании 1703 года шведскую крепость Ниеншанц, стоявшую на Неве. А уже 16(27) мая 1703 года Пётр I в устье Невы основал Санкт-Петербургскую крепость. И это на шведских-то землях, вошедших в состав России лишь в 1721 году! Немудрено, что шведы не оставили попыток вернуть отбитые русскими территории и уничтожить их новую крепость. Одной из таких попыток – 8 июля 1703 года – и суждено было открыть новую страницу в истории государства российского.Этим событиям, навсегда вернувшим России её древние северо-западные земли, и посвящена повесть.
С младых ногтей Витасик был призван судьбою оберегать родную хрущёвку от невзгод и прочих бед. Он самый что ни на есть хранитель домашнего очага и в его прямые обязанности входит помощь хозяевам квартир, которые к слову вечно не пойми куда спешат и подчас забывают о самом важном… Времени. И будь то личные трагедии, или же неудачи на личном фронте, не велика разница. Ибо Витасик утешит, кого угодно и разделит с ним громогласную победу, или же хлебнёт чашу горя. И вокруг пальца Витасик не обвести, он держит уши востро, да чтоб глаз не дремал!
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.