Золото Монтесумы - [64]

— Мне кажется, Марко, вы оказались здесь не из-за своего отца, а просто потому, что пытаетесь разгадать эту головоломку, полагая, что вам это под силу. Вы знаете, что в карте, помещенной в письме, имеется ключ к разгадке. И вы знаете, что в этой долине произошло нечто…

— Вы уже видели, на что я способен, там, в склепе.

— Ничего особенного вы там не совершили. Я же вас видела. Сторожей убивали Блазеж и Доменико, а вы просто стояли и истерически кричали.

— К сожалению, вы ошибаетесь. Потому что я способен на многое. Во время войны я действовал куда активнее моего отца.

— Когда? На войне?

— На войне. — Марко скривил губы, произнося это слово. Видимо, это был его очередной эвфемизм. — Поэтому я и покинул Гватемалу! Какая ирония судьбы! И вот я здесь, ищу сокровище, убиваю стариков, потому что я точно такой же, как мой отец, старый полковник, и просто не могу измениться.

— Значит, теперь вы хотите стать… как это?.. Диктатором?

— Вы бросаетесь словами, смысла которых не понимаете! Мой отец строил блестящие планы на будущее Гватемалы, мечтал сделать ее страной света, просвещения, красоты и порядка, лелеял мечту, более великую, чем мечта Пиночета. И для этого не потребовалась бы бескомпромиссность Милошевича. Достаточно было осуществить кое-какие реформы, сделать солидные инвестиции, и наша страна оставила бы позади Кубу, Северную Корею и даже Соединенные Штаты.

— Какая глупость! Если бы вы не запятнали себя преступлениями, вы могли бы стать ученым!

Он изумленно посмотрел на меня, потом качнул головой:

— Ученым? Нет, ученым был Томас де ла Роса.

— Де ла Роса. Да вы просто одержимы им!

— Я же сказал, что очень похож на отца. Радуйтесь, что вы не похожи на своего.

— Почему это?

— Потому что он покончил жизнь самоубийством, Лола! Я все ждал подходящего момента, чтобы сказать вам об этом. Он покончил с собой здесь, в Италии. Потому что чувствовал себя виноватым. — Марко поднял рюкзак и потряс им. — Я могу, я собирался доказать вам это. У меня здесь документы — свидетельство о смерти, описывающее то, как он умер. И вы поймете, что он был таким же жестоким зверем, как и я.

— Покончил с собой?!

— Почти, он сошел с ума…

— Не может такого быть…

Но я была не настолько глупа, чтобы рассказывать Марко о встрече с татуированным незнакомцем. Я вцепилась в одну из лямок рюкзака, но Марко с силой потянул его к себе. Я не сдавалась и крепко уперлась в землю ногами.

— Кто кого перетянет? — усмехнулся он.

— Там у вас письмо! Отдайте его! — Я тянула и дергала рюкзак к себе.

— Вы что, шутите? Не смешите меня!

— Говорю вам: отдайте его! — задыхаясь от усилий, прохрипела я.

— Для такой невысокой девушки вы довольно цепкая…

— Нечего надо мной смеяться! — услышала я возмущенный голос Доменико, обращенный к Эрику, уже стоявшему совсем рядом с ним.

— О, это просто нервный смех! Это что у вас, пистолет?

— Босс поставил мне условие, как он это называет, чтобы я не носил при себе оружие. Зато вот это не дает осечки, верно?

Доменико вынул из кармана длинный блестящий нож и плавно поводил им. Внезапно лезвие ослепительно сверкнуло. Это он вдруг двумя молниеносными движениями полоснул по правой руке Эрика.

— Эрик!

Эрик зажал порезы на бицепсе и нахмурился… Нет, нет! Засмеялся! Его смуглое лицо внезапно осветилось радостной улыбкой подобно лику чудовища, мельком увиденного мной в подземном склепе. С сатанинским весельем он принялся метаться вокруг Доменико, танцевать, подскакивать, завывать, потрясать руками, обрушивая на него испанские проклятия, строя жуткие гримасы на своем вымазанном кровью лице. Доменико тупо следил за ним и выжидал. Вдруг Эрик нагнулся и схватил камень.

— Эй, отбивай, отбивай! — дико завопил он. — Давай отбивай! Лови его, идиот!

Камень просвистел в воздухе, и Доменико инстинктивно поймал его. Ключи упали на землю.

— Лола, машина…

— Что? Что ты делаешь?

— Машина!

Эрик резко опустил руку вниз, как в игре в боулинг, схватил ключи и стремительно побежал к лесу. Доменико бросился за ним.

— Простите, ребята, разве они вам нужны?

Наконец до меня дошло, что Эрик задумал угнать автомобиль, чтобы лишить их средства передвижения, а я должна была взять на себя арендованный менеджером «фиат».

Рывком выхватив у Марко рюкзак, я со всех ног понеслась через рощу, мимо роняющих росу сикомор, сквозь вихрь желто-оранжевых листьев. Казалось, деревьев стало гораздо больше, они то и дело вставали у меня на пути. Ветви хлестали по лицу и рукам, с ног сбивал холодный ветер. Я бежала по тропинке, и мои прыжки и скачки отдавались в голове, в глазах все плыло и превратилось в какой-то калейдоскоп из лоскутных, стремительно сменяющихся пейзажей.

За лесом начинался подъем, выход из долины. Грязь из-под ног шлепала мне на руки и на рюкзак. Я понеслась вверх, слыша прямо за собой тяжелое дыхание Марко, мчавшегося следом за мной вверх по склону. Я цеплялась руками за влажную траву, скользя по налипшим на тропинке листьям.

Я карабкалась вверх, и грязь летела мне в лицо, в глаза. Раздалось какое-то победное рычание, и мне в щиколотку вцепилась рука, затем она схватила меня за голень.

Я резко повернулась.