Золото Маккенны - [5]

Пелон казался полной противоположностью Маккенны. Он не имел ни церковного, ни мирского образования. Неграмотный, невежественный, оскверняющий все и вся, он, кроме денег, ничем не интересовался и постепенно скатывался ниже самого низкого уровня никчемушности. И все же оставалось в пресловутом бандите что-то хорошее, какое-то воспоминание о нормальных, здоровых привычках и чувствах, которые со временем были порушены, оболганы и осмеяны в том мире, в котором он жил; этим-то скудным намеком на былую порядочность и намеревался воспользоваться в своей защите Маккенна.

— Тебе не кажется, Пелон, — начал белый вежливо, — что для сегодняшней беседы мы выбрали чересчур благородный тон? Давай просто отметим, что ни ты, ни я почти не изменились. Что возвращает нас к моему вопросу: почему ты меня не пристрелил? И почему не делаешь этого сейчас? Мадре! Может быть, ты все-таки изменился?

— Ничего подобного, — откликнулся бандит. — Можешь не сомневаться, когда придет время, ты все получишь сполна. Даю слово. Но нам пока необходимо разобраться с телом этого мертвого апача, что лежит у твоих ног.

Упоминание об Эне застудило улыбку Маккенны. Теперь он понял, что появление бандита в Яки-Спринг было неслучайным. Спокойный взгляд, которым он окидывал стоящую перед ним компанию, оледенел.

— А в чем, собственно, дело? — спросил Глен.

Бандит тяжело посмотрел на него.

— Ты прекрасно знаешь, в чем. Мы пришли сюда по той же, что и ты, причине: выслеживали этот мешок с костями. Так что не беси меня. Тебе прекрасно известно, что семейка этого старика хранила тайну Сно-та-эй.

Маккенна кивнул, выдавив безразличное восклицание.

— Точно так же, как и любой другой индейский клан в этих проклятых Богом землях. Мой, твой, кланы твоих товарищей — все хранят этот идиотский секрет. Тайну Сно-та-эй можно купить в любой сонорской кантине, любом аризонском салуне.

Пелон ответно кивнул, взведя курок ружья.

— Чего у меня никогда не хватало, так это терпения. Сосчитаю до трех, а может до четырех, а потом выстрелю.

Маккенна знал, что так он и сделает. А если не он, то кто-нибудь из его пятерых зверюг, также взведших курки винчестеров и двинувшихся вперед. Но старатель все еще не был уверен в том, что в точности понял причину злости Пелона, а отсутствие в руках оружия не позволяло ему спорить с бандитами. Его «спенсер» торчал из седельной кобуры в тридцати футах от него. Таким образом, единственным средством защиты была мескитная ветка, которую он отломил, чтобы дать старому Эну. Мысль о том, что ему придется обороняться колючей палкой, заставила его лицо перекоситься в злобной усмешке, но она же и принесла ему надежду на спасение.

— Хорошо, — сказал он, делая два шага вперед и становясь таким образом, чтобы вторая — самая важная карта, нарисованная апачем на песке, оказалась позади него. — Ты прав, говоря о том, что я гонялся за стариком. Но, как видишь, я опоздал: нашел его здесь, на одеяле, умершего от старости и жажды. К тому же день сегодня, что твое пекло.

— Не очень уверенно врешь, — отметил Пелон. — Придется постоянно напоминать себе, что с тобой следует держать ухо востро. Застрелить тебя прежде чем удостовериться, что тебе не известна тайна старого Эна, было бы с моей стороны величайшей глупостью.

— Я не собираюсь тебя обманывать, Пелон. Все верно, я подоспел к старому мошеннику еще до того, как он испустил последний вздох, но мы всего лишь немного поговорили.

— И о чем?

— Ну ты же знаешь, о чем говорят старики, когда приходит время умирать. Вспоминают молодость и всякое такое.

— И что он тебе ответил на вопрос о золотом каньоне?

— Ты имеешь в виду Сно-та-эй, Золотой Каньон?

— Хватит переспрашивать, Маккенна.

— Почему? Я просто хотел убедиться… Когда я спросил старика о руднике с золотом, он повел себя так, словно перегрелся на солнце и ничего не соображает. Я-то уверен, что он отлично меня понял, но ведь ты знаешь этих стариков — им в голову может взбрести все, что угодно.

— Знаю, — сказал Пелон, поднимая иссеченную верхнюю губу вверх, — только про этого старика; например, то, что он был единственным братом Наны и всю последнюю неделю таскался по пустыне, не зная кому передать тайну рудника Погибшего Эдамса. Это мне сказали люди из клана Наны. Как и то, что старик пошел в пустыню умирать и что тайна каньона умрет вместе с ним.

— Теперь ничего не поправить, — пожал плечами Маккенна. — Зачем ты мне все это говоришь?

— Потому что, как я уже упоминал, мы здесь по одному и тому же делу, и я смогу использовать тебя в собственных интересах.

— Это как?

— Я расскажу тебе, как апачи хранят свои тайны. Еще месяц назад никто из племени не знал, что Нана в свое время передал тайну золотого каньона Эну. Представляешь?! Какая неблагодарность, какое недоверие к собственному народу! Эти индейцы, ей богу, чокнутые.

— Скажем так: некоторые, — отозвался Маккенна. — Как и некоторые белые.

Пелона перекосило.

— Но не ты и не я, ведь так, амиго? Мы знаем то, что нам нужно знать.

— Иногда, — сказал Маккенна.

— На сей раз, — усмехнулся вожак шайки, — мы это знаем совершенно точно.

— Неужели? — удивился Маккенна. — Откуда?