Золото крестоносцев - [17]

— А каков ее возраст? — спросил Костас.

— Некоторые считают, что менора Иерусалимского храма — тот самый светильник, что освещал передвижное святилище, построенное Моисеем по повелению Господа, когда Господь наставлял его на горе. По раввинскому преданию, Бог, явившись Моисею, показал ему менору в пламени священного огня, и огонь этот походил на сияние чистого золота. Первое письменное упоминание о меноре — в Ветхом Завете. В книге Исход Господь повелевает Моисею построить святилище, предтечу Святое Святых, возведенной царем Соломоном почти за тысячу лет до прихода в Иерусалим римских завоевателей. Повелевает Господь Моисею сделать и менору. — О'Коннор закрыл глаза и процитировал: «И сделай светильник из золота чистого. Шесть ветвей должны выходить из стебля его; три ветви светильника из одного бока его, и три ветви светильника из другого бока его. И сделай к нему семь лампад и поставь на него лампады его, чтобы светили на переднюю сторону его. Из таланта чистого золота пусть сделают его».

— Из таланта чистого золота. — Костас задумчиво потер подбородок. — А чему равен талант?

— Согласно Библии, талант равен примерно тридцати четырем килограммам или семидесяти пяти фунтам, — ответил О'Коннор. — Но не стоит руководствоваться этим соотношением. Талант у евреев являлся самой большой мерой веса, обычно применявшейся для металлов. Вполне вероятно, что в Ветхом Завете слово «талант» используется в фигуральном значении, чтобы подчеркнуть большой вес того или иного предмета.

— Менору несут по меньшей мере десять солдат, — сказал Костас, вглядываясь в изображение на экране. — Похоже, что ширина ее основания не менее метра, а основание — золотое, как и сама менора. Если предположить, что этот рельеф нанесли на арку в первые десять лет после окончания Иудейской войны, то, вероятно, мастер, его исполнивший, видел менору собственными глазами и не отклонился от истины. На мой взгляд, на изготовление семисвечника ушло триста пятьдесят фунтов чистого золота. По нынешнему курсу это несколько миллионов долларов.

— Менора бесценна, — сказал О'Коннор. — Она — символ иудаизма, достояние нации. Ее ценность нельзя измерить деньгами.

— Это, конечно, правильно, — произнес Джереми. — По викингов не заботило чужое национальное достояние. Костас прав, ценность меноры можно измерить и деньгами, тем более что она сделана из чистого золота, а на родине викингов золота не было, и оно, несомненно, пользовалось большим спросом. Триста пятьдесят фунтов золота могли сделать Харальда Хардрада царем и богом во всей Скандинавии. Если у викингов имелся хотя бы малейший шанс завладеть таким большим золотым изделием, они бы его не упустили. Замените римлян на викингов, и вы сможете представить себе драматическое событие, произошедшее тысячи лет назад в бухте Золотой Рог.

— Возможно, такое событие и вправду произошло, — сказал Джек. Пока Джереми излагал свою точку зрения, он кивал головой. Аспирант Марии нравился ему все больше и больше. — Но прежде мы должны выяснить, каким образом менора попала из Рима в Константинополь.

Получасом позже Джек вместе с Марией и Джереми стоял перед зданием, расположенным поблизости от реки и напоминавшим ангар. О'Коннор попросил разрешения ознакомиться с базой данных Международного морского университета, и тогда Джек, чтобы занять Марию и Джереми, решил показать им технику ММУ. Они подошли к инженерному корпусу как раз вовремя: дверь главной погрузочной площадки откатилась в сторону, и Джек вместе со своими гостями увидел диковинный аппарат, установленный на грузовике с открытой платформой.

— Мое последнее детище, — раздался изнутри голос Костаса. — Заходите, продемонстрирую.

Костас ушел из офиса, как только О'Коннор углубился в свое занятие, и теперь распоряжался рабочими, находившимися в ангаре. Его помощник успел покрыться свежими пятнами машинного масла. Ангар был забит творениями конструктора. Одни являли собой законченные машины и аппараты, другие — экспериментальные образцы, а третьи находились, так сказать, еще в зародыше, заявляя о себе чертежами на кульманах. Здесь же был успевший побывать в деле глубоководный антропоид, который спас Джека после крушения «Морского странника» полгода назад. По обеим его сторонам покоились акваходы, автономные подводные аппараты, рассчитанные на одного человека, с помощью которых Джек вместе с Костасом впервые увидел заросшие илом стены загадочной Атлантиды; их металлические корпуса сохраняли желто-зеленый цвет, приобретенный в сероводородной пучине Черного моря.

Джек вместе с гостями вошел в а шар и стал пробираться к Костасу, стараясь не стукнуться о загромождавшие проход различные аппараты и механизмы. Костас выключил генератор, заполнявший ангар оглушительным тарахтением и, обращаясь к Марии и Джереми, произнес:

— Машину вроде той, что на этом грузовике, вы уже видели. Мы вам демонстрировали ее на экране компьютера. Я имею в виду «Хорек», который ведет раскопки на дне Черного моря, углубляясь до нужных нам средневековых донных пластов. У этой машины аналогичное назначение. Правда, я не дал ей еще названия.