Золото хищников - [23]

Том вошел в пыльное, полутемное помещение со странным чувством, словно он вернулся домой. Правда, эта большая комната скорее походила на лавку старьевщика, чем на тщательно оформленные лондонские экспозиции, но все равно это была настоящая пещера сокровищ. Ледяная пустошь со времен Шестидесятиминутной войны видела расцвет и падение по крайней мере двух цивилизаций, и у Фрейи имелись интересные экспонаты, относящиеся к обеим. Еще здесь находился макет Анкориджа, каким он мог выглядеть в те далекие времена, когда был еще неподвижным городом, целая полка ваз эпохи Культуры синего металла и несколько фотографий «ледяных кругов» — весьма загадочного явления, которое иногда встречается нa Высоком льду.

Бродя между экспонатами как во сне, Том не замечал, что Эстер следует за ним с большой неохотой.

— Смотри! — воскликнул он, восторженно оглядываясь через плечо. — Эстер, смотри!

Эстер смотрела и видела предметы, которые не могла понять по недостатку образования, да отражение собственного страхолюдного лица в стеклянных витринах. Она видела, что Том отошел еще дальше от нее, чтобы полюбоваться какой-то обшарпанной древней каменной статуей. Он был здесь настолько на своем месте, что Эстер показалось, у нее сейчас разорвется сердце.

Одно из любимейших сокровищ Фрейи хранилось в витрине в дальнем конце комнаты. Это был почти идеальный лист тонкого серебристого металла, какие встречались по всему миру на территориях, являвшихся некогда собственностью Американской империи. Древние называли его «фольга». Фрейя остановилась рядом с Томом, разглядывая витрину, любуясь отражением двух лиц в волнистой металлической поверхности.

— Сколько у Древних было всего разного…

— Удивительно, не правда ли, ваше сиятельство? — согласился Том шепотом. Предмет, висевший в витрине, был таким древним и таким драгоценным, что казался Тому святыней. Этого листка коснулась своими перстами сама богиня истории. — Подумать только, когда-то люди были настолько богатыми, что могли себе позволить выбрасывать такие вещи! Даже самые бедные из них жили не хуже лорд-мэра.

Они перешли к следующей витрине. Здесь хранилась коллекция тех странных металлических колечек, которые часто находят на мусорных свалках Древних. У некоторых из них до сих пор сохранилась подвеска в форме слезы с надписью «Открывать здесь».

— Профессор Пеннироял не согласен с тем, что их выбрасывали, — сказала Фрейя. — Он утверждает, что те места, которые современные археологи называют мусорными свалками, на самом деле — религиозные центры, где Древние приносили ценные предметы в жертву богам потребления. Вы не читали его книгу на эту тему? Называется «Мусор? Как бы не так!». Я вам дам почитать…

— Спасибо, — сказал Том.

— Спасибо, ваше сиятельство, — поправила Фрейя, но при этом так мило улыбнулась, что обидеться было невозможно.

— Конечно, — продолжала она, проводя пальчиком по пыльной витрине, — музею нужен хранитель. Когда-то здесь был куратор, но он умер во время чумы или убежал, не помню. Теперь все покрывается пылью, и вещи постоянно воруют. Пропало несколько очень красивых старинных ювелирных изделий и парочка механизмов, хотя я не могу себе представить, кому они могли понадобиться и как кто-то мог сюда проникнуть. Но когда мы доберемся до Америки, знания о ее прошлом будут очень ценны. — Она снова посмотрела на Тома и улыбнулась. — Ты мог бы здесь остаться, Том. Мне было бы приятно думать, что моим маленьким музеем заведует настоящий лондонский историк. Можно было бы его расширить, открыть для публики. Мы бы назвали его Институт Расмуссен…

Том глубоко вдохнул воздух музея, затхлые запахи пыли, мастики для паркета и побитых молью чучел животных. Когда он был подмастерьем-Историком, то мечтал сбежать от всего этого навстречу приключениям, но теперь, когда вся его жизнь состояла из приключений, мысль о том, чтобы снова работать в музее, отчего-то показалась удивительно заманчивой. Вдруг он нечаянно посмотрел через плечо Фрейи и увидел Эстер, которая не сводила с него глаз, — худенькую, одинокую фигурку, затерявшуюся в тени у самой двери, придерживая одной рукой у лица свой старый красный шарф. В первый раз он почувствовал раздражение, глядя на нее. Если бы только она была хоть чуточку покрасивее и немножко более общительной!

— Мне очень жаль, — сказал он, — но Эстер не захочет остаться здесь. Она чувствует себя счастливой только в небе.

Фрейя бросила на Эстер довольно неприветливый взгляд. Она не привыкла получать отказ, удостоив кого-либо приглашения на службу. Ей уже начал нравиться симпатичный молодой историк. Мелькала даже мысль: быть может, ледяные боги специально послали ей его, чтобы восполнить нехватку подходящих юношей в Анкоридже? Но почему же, ах, почему же они решили прислать вместе с ним еще и Эстер Шоу? Эта девушка не просто некрасива, она прямо-таки страшна, а между тем она стоит между Фрейей и этим милым молодым человеком, словно демон, стерегущий заколдованного принца.

— Ну что ж, — сказала маркграфиня, как будто его отказ нисколько не разочаровал ее. — Вероятно, Аакъюку потребуется несколько недель, чтобы отремонтировать ваш корабль. Так что у вас будет вполне достаточно времени, чтобы обдумать мое предложение.