Золото друидов - [57]
Это промедление стало для купца роковым. В круп Ржавого вонзилась стрела. Скакун судорожно рванулся вперед. Оперение еще одной стрелы выросло из лоснящейся потом лошадиной шеи. Тонкие передние ноги резко подогнулись. С душераздирающим храпом умирающий скакун рухнул на забрызганный кровью снег.
Удар о землю напрочь выбил воздух из легких, наполнил голову удушливым туманом. С трудом поднявшись, опираясь на меч, купец похромал к саням.
Нападавшие призрачными тенями бесшумно скользили сзади.
Сердце купца бешено стучало, почти вырываясь из ставшей слишком тесной груди. В горле пересохло. Дыхание сбилось, и из отбитых легких вырывались лишь сдавленные хрипы.
Кари прижался спиной к саням. Дерево твердое и занозистое было намного более реальным, чем молчаливые воины в мохнатых куртках, тесным кольцом обступившие его. В слепящем вихре солнечных бликов они скорее напоминали призраков, непонятно как пережившие рассвет порождения ледяной бури.
Все в том же удушливом молчании воины расступились, пропуская стрелков. Кари нервно облизнул треснувшие губы и еще плотнее прижался к саням. Купец страстно, по животному, дико хотел жить.
Но видно боги решили, что его время еще не пришло. Вперед выступил пепельноволосый, что убил Торольфа. Повелительный жест — стрелки с видимой неохотой опускают луки. Несмотря на то, что Кари прекрасно осознавал, что это лишь мимолетная отсрочка неминуемого конца, он все равно не смог сдержать вздох облегчения.
С широкой улыбкой на лице пепельный направился к Кари. Казалось, движенья его не таят никакой угрозы, но Кари уже видел его в деле и успел понять, сколь опасен этот неизвестно откуда свалившийся на его голову враг. Сжимая старый, верно служивший ему еще в годы бурной молодости меч, купец ждал.
Не обращая на воинственный настрой Кари никакого внимания, пепельный мягко скользил вперед. Безвольно свисающие у бедер руки. Опущенные к земле глаза. Спокойное лицо. На губах та же приветливая, чуть ироничная улыбка, с которой он еще недавно резал горло Торольфу.
Когда до горца осталось не более трех шагов, Кари прыгнул.
Купец ударил быстро, резко, почти без замаха, нутром понимая, что единственный его шанс в бою с улыбчивым безумцем это скорость. Ударил стремительно, вкладывая в движение все тело, не думая о последствиях, не просчитывая, что будет с ним потом, после этого единственного, отчаянного удара. Он отдал движению всего себя. И все равно не успел.
Пепельный отшатнулся, правая рука выстрелила навстречу мечу. Железная цепь скрытого в рукаве кистеня змеей обвилась вокруг запястья купца, тяжелая гирька хлестнула по кисти. От резкой боли пальцы разжались, и клинок полетел на землю. Цепь рывком натянулась, выбивая Кари из равновесия, таща вперед.
Краем глаза Кари успел заметить летящее навстречу лезвие ножа. Плечо пронзила резкая боль. Лоб противника со всего маху врезался купцу в переносицу, и все вокруг поплыло.
Кари лежал, глядя сквозь хмарную пелену в серое зимнее небо. Мерзлая земля приятно холодила спину. Странно, но торчащая из плеча берестяная рукоять не причиняла ему совершенно никакого беспокойства. Он вообще не чувствовал левой половины тела. Сознание охватила какая-то ленивая апатия.
Пепельный присел рядом. Ладонью вытер со лба кровь, брезгливо обтер ее об одежду купца. Плотно ухватив рукоять ножа, рывком потянул клинок на себя.
Плывущие перед глазами тучи начинали закручиваться в водоворот, затягивая Кари. Зрение потеряло четкость. Купец провалился в мягкую, обволакивающую темноту.
Из блаженного забытья вырвал жесткий удара по ребрам. Кари закашлялся и от резкой боли распахнул глаза. Рана превратилась в один сплошной ожег. В сломанном носу что-то свистело и мучительно свербело. Перед глазами плясали разноцветные огни. Желудок скрутило в жестоких спазмах. Некоторое время тело сотрясалось в судорогах рвоты и кашля. Наконец болезненные позывы стихли, и Кари сумел втянуть глоток воздуха сквозь судорожно сжатые зубы.
Сверху нависал закопченный дощатый потолок. Превозмогая боль, Кари огляделся. Бревенчатые стены, увешаные плотницким инструментом, звериными рогами и пахучими гирляндами лука. В углу пышет жаром открытый очаг, около которого суетится, опасливо оглядываясь по сторонам, испуганная задерганная женщина.
Кари узнал ее, так же как узнал и сам этот дом. Он уже бывал здесь. Бывал не раз. Иногда задерживался не несколько дней, ночевал на лавках под шкурами, разделял с хозяевами нехитрую трапезу за длинным столом, слушая бесконечные жалобы на холод и неурожай. Только вот теперь на лавках за столом сидят незнакомые люди, с ног до головы обвешанные оружием, а сами лавки темнеют маслянистыми потеками, белеют свежими сколами — следами мечей и топоров.
Усилие не прошло для купца даром. Голова безвольно запрокинулась, потолок начал кружиться перед глазами.
— Кажись, очухался. — Голос с сильным незнакомым акцентом донесся, будто, через толстую ватную шапку. Кари почувствовал, что темная трясина, из которой он только что вынырнул, вновь затягивает его.
— Вижу. Ускорь выздоровление. Времени мало.
На купца обрушился водопад холодной, до судорог ледяной воды. Кари зафыркал, отплевываясь, попытался откатиться, но еще один болезненный пинок вернул его в прежнее положение.
На волне все возрастающей моды на северную мифологию и историю некоторые наши современники полюбили при случае рассуждать о приятном и единственно «достойном» посмертии в раю древних скандинавов и прочих викингов — Вальхалле. Почему-то им кажется, что там будет по-настоящему здорово, все будет бесплатно, все будет в кайф. Не отстают от них и многочисленные авторы фэнтези, герои которых чувствуют себя среди северных богов как дома, походя братаются с героями-викингами и пачками влюбляют в себя красавиц-валькирий.
Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.
В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.
В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.
«Люди и нелюди» – это первая часть романа «Проклятый род». Действие охватывает реальные исторические события: борьбу донского казачества с Крымской и Ногайской ордами, Ливонскую войну. Однако главные герои романа не царь Иван Грозный, не король Речи Посполитой Стефан Баторий и даже не лихой разбойный атаман Иван Кольцо, а простые казаки, истинные защитники Отечества и православной веры. Это повествование об извечных человеческих страстях, пороках и добродетелях, особо ярко проявляющихся в эпоху великих перемен.