Золото друидов - [111]

По окрестностям давно ползут слухи, что болота прокляты и спящее в них зло возрождается, что там скрылись пережившие гонения христиан демоны и продолжают приносить в жертву людей, что там дремлют герои древности, ожидая своего часа, чтобы проснуться и вернуть остров его истинным владельцам. Ты все еще хочешь туда идти? — внезапно спросил старик.

Агнар лишь молча кивнул. Глупо пытаться напугать кровавыми жертвами человека, чей народ продолжает их приносить до сих пор.

— А еще говоришь, что вы не безумцы, — сквозь зубы процедил старик. Кажется, теперь он окончательно определился с отношением к нежданным гостям.

Пользуясь паузой, Хьяль задал давно мучивший его вопрос.

— А церковь?

— Что церковь?

— Как могли церковники допустить существование подобного места, даже слухов о нем в центре поклоняющейся Христу земель.

Старик усмехнулся.

— Времена Патрика и его сподвижников, что ниспровергали идолов и были готовы идти на смерть за убеждения, давно прошли. Истинная вера, благодаря им победила, но слуги ее уже не те, что раньше. С Малачи у них спорить кишка тонкая. И я их хорошо понимаю. Я сам христианин, но в болота не сунусь даже, если мне пообещают за это искупление всех грехов и гарантированное спасение души. Потому, как слишком большие шансы, что там эту самую душу и оставить. Тем более, что Малачи хоть и не проявляет усердия в христианской вере, но не притесняет христиан, не жжет храмы и не заставляет людей отрекаться от истинной веры. Будь он чуть слабее, соседи давно использовали бы слухи об этих непотребствах как повод для вторжения и дележа земель, но Малачи сам на кого хошь нападет и земли переделит.

— Ты сказал, что недавно взял власть в этих краях. Но разве Малачи не старый род? — внезапно спросил Тристан. Хьяль удивленно посмотрел на него. А ему уже было начало казаться, что сын Эйнара знает о родном острове все.

— Старый род? — Голос Логери был полон негодования. — Он объявился лет двадцать-двадцать пять назад, не больше. Щас уж не разберешь. Тогда здесь все полыхало. Короли менялась раз в полгода, если не чаще. Есть дружина — готов править. Пока не придет дружина побольше. Больно уж место хорошее: центр обитаемых земель, плодородные почвы, удобные для торговли реки, от древних остались укрепления и даже мощенные дороги — невиданная роскошь в нашей забывшей, что такое процветание и культура, стране. Вот и резали друг друга, в попытке зацепиться, превращая в руины то немногое, что пощадило безжалостное время. А потом пришел Малачи, тогда еще совсем ребенок, а с ним Ангус, его пес, проклятый северянин. Малачи руками Ангуса настучал всем претендентам по головам, занял пустующий трон, да так и сидит на нем до сих пор, чирьи на заднице натирает. Люди говорят, что Малачи — наследник древних королей Тары, что его приход был предсказан. Но, мне кажется, эти слухи распространяет сам Король Зеленого острова, как он любит себя называть. Как-то странно вышло, но сейчас немногие знают правду о тех временах. Слишком много легенд о тех событиях ходит, уже и не отличить правду от вымысла. А прошло то несколько десятков лет.

— И все-таки вернемся к Черной реке и мосту, — прервал ударившегося в воспоминания вождя Агнар. — Даже если мы и идем туда, что в этом такого? Пока прозвучали лишь несколько туманных намеков на какое-то скрытое зло, больше похожих на бабьи сказки для непослушных детей. Меня такими в детстве няньки пугали. Даже, если ты в них и веришь, что вряд ли, то не пытайся убедить в этом сплетении лжи меня.

Старик усмехнулся.

— Ты прав, я слишком стар, чтобы верить в бродящее ночами по болотам зло, хотя и слишком разумен, чтобы спорить, что его там нет, а уж тем более заключать пари: проживу ли я на этих клятых болотах хоть одну ночь. Но в одном я уверен точно, если Малачи проведает, что я причастен к вашему появлению в его землях, то уж не знаю: есть оно или нет — зло из легенд — и придет ли оно, чтобы покарать меня, но воины Малачи придут за моей головой в любом случае и придут очень скоро.

Ограбив монастырь, ты порушишь отношения с богом и духовенством, Ну может, дашь лишний повод к нападению соседям. Если же ты сунешься в земли Малачи, а особенно в столь лелеемые им болота, то твоя песенка спета. Даже если ты сумеешь унести оттуда ноги, что вряд ли, то вскоре все равно умрешь. Два-три дня и тебя найдут либо с перерезанным горлом в собственной кровати, либо задушенным твоими же кишками в центре укрепленного лагеря. Бежать бессмысленно — тебя настигнут где угодно, и конец будет один — мучительная смерть. При этом умрешь не только ты, но и все кто был там с тобой, и их семьи, и те, кто был хоть как-то с тобой и этой историей связан. Воины знают об этом. Это непреложная истина, поэтому собравшегося проведать заповедные рощи вождя убьют собственные люди. То же будет и с болтунами, что распускают не в меру длинные языки о том, что происходит там, на болотах. В общем, чего только не брешут о тех болотах, но могу сказать точно одно, любого вошедшего туда ждет смерть. Возродил ли Малачи в этом аду древнюю веру, или ему просто нравится охотиться там на уток, не знаю, но это место король бережет как зеницу ока. А я не хочу ссориться с одним из сильнейших вождей острова, тем более живущим по соседству.