Золото Ариеля - [34]

Он поклонился и сказал:

— Я искал выход, мадам. Мне указали это направление, но кажется, я не там свернул.

Она недоверчиво улыбнулась.

— Не могу себе представить, — сказала она, — что они могли бы позволить тебе бродить здесь одному. Предупреждаю: заблудиться здесь — плохая мысль. Ты мог бы никогда не выйти отсюда.

Он не сумел скрыть удивление.

— О, — продолжала она, поднося руку ко лбу, — скука этого места вызывает у меня рассеянность. Каждый день — церковь, по воскресеньям — дважды. Часто кажется, что здесь каждый день — воскресенье. Здесь вас подвергают штрафу, если вы богохульствуете — даже самую малость, мастер музыкант, и вас порют кнутом, если вы прелюбодействуете. Ты когда-нибудь прелюбодействовал?

Женщина подошла ближе. Она слегка пошатывалась, и от нее пахло вином — Нед понял, что она пьяна.

Он попятился глубже в комнату, но она последовала за ним.

— Здесь нет никаких возможностей для прелюбодейства, — продолжала дама, выглядывая в окно. — Никакой возможности получить какое-нибудь наслаждение. Я брожу в той части дворца, которая разрушена, потому что это единственное место, где я могу избавиться от стражи принца. Все они шпионы.

Она быстро повернулась к нему.

— А ты шпион, мастер музыкант?

Он попытался рассмеяться.

— О нет. Просто бедный лютнист.

— Тогда почему ты бродишь по дворцу?

— Потому что я заблудился. Как я сказал, я попытался найти выход. Я не думаю, что какой-нибудь шпион может попасть в этот дворец.

— Верно. Как ты видел, принц Генрих окружен своими друзьями-солдатами — Спенсером, Дунканом и прочими. Господи, как же я ненавижу Спенсера. Всякий раз, когда я смотрю на него, он заставляет меня думать о мертвых телах на поле битвы. Что же до всех остальных, они притворяются такими храбрыми, такими храбрыми, дальше некуда…

— А вы не считаете их такими?

— Принц Генрих храбр, когда речь идет о верховой езде, о турнирах, о фехтовании. Но он боится яда. Однажды он велел составить себе гороскоп. Там было сказано, что он никогда не станет королем, что яд оборвет его жизнь. Яд и заговор…

Она оборвала фразу и, казалось, впала в рассеянность.

Нед сказал:

— Я уверен, что принимаются все необходимые предосторожности.

— Предосторожности?

Она снова придвинулась ближе.

— Что может человек, даже принц, сделать против врага, предопределенного судьбой? Конечно, нанимают разных людей, чтобы служить ему, чтобы обеспечить его безопасность, все равно, естественная ли это безопасность или сверхъестественная. Теперь наш благородный принц одержим замыслом создания своего сада. Он верит, что определенные деревья и цветы обеспечат ему большую безопасность. Особенно тутовые деревья — они здесь везде. Его советчики тайком смеются над ним. Но мой муж на его увлечении делает золото.

Она взяла Неда за руку и повернула ее ладонью вверх, поглаживая пальцы, загрубевшие от шпаги.

«Золото». Нед убрал руку.

— Это правда, что принц интересуется алхимией?

— Пожалуй, да — они все этим интересуются, но мой муж знает, что существует гораздо больше других способов нажить состояние. Понимаешь, он когда-то работал на королевской верфи в Дептфорде, а это настоящая золотая жила для тех, кто знает, как добывать богатство. Или возьмем, например, живопись. Он делает состояние, ввозя в страну произведения искусства, — считается, что это для принца, но я думаю, что Генрих даже не видит эти произведения.

— А что же происходит с этими произведениями?

— А это знает только Господь Бог. Произведения искусства хранятся в большой тайне в Дептфорде, на складе принца. Сомневаюсь, что они вообще существует. Но золото — существует. Я видела, как мой муж считал его.

— Откуда это золото?

— От верных друзей принца. Но я не верю, что они станут тайком вкладывать столько денег просто, чтобы покупать картины для Генриха…

Она осеклась, услышав шаги, приближающиеся по коридору и свернувшие к двери. В дверях появился человек. Это был Джон Ловетт, главный секретарь принца Генриха. Он посмотрел на жену; потом они с Недом посмотрели друг на друга. После короткого молчания он сказал Неду:

— Если ты хотел, Варринер, чтобы тебя проводили по дворцу, тебе следовало бы сказать. Моя жена, — он шагнул вперед и легко взял женщину за запястье, — неважно себя чувствует. Ей нужно лежать.

Жена Ловетта раздраженно рассмеялась. Потом закашлялась.

— Не вина вашего бедного лютниста, что он забрел так далеко. Он собирался выйти, но я перехватила его и привела сюда.

— Могу я спросить, зачем?

— Чтобы показать ему привидения, которые являются в этом отвратительном дворце, — сказала она. — Боже мой, в один прекрасный день я стану одним из этих привидений.

Ловетт натянуто улыбнулся.

— Сара, вы не должны, вы действительно не должны так себя утомлять.

Затем он обратился к Неду:

— Оставайся здесь. Я приведу кого-нибудь, кто тебя проводит. Я должен отвести жену в ее комнату.

Нед наклонил голову. Ловетт увел жену. Нед выждал немного, потом тихонько вышел за дверь и посмотрел им вслед.

Он увидел при слабом свете свечи, что Ловетт остановился. Он взял жену за плечи и толкнул ее к стене. Потом встряхнул. Казалось, он допрашивает ее; она отвернула голову и, наконец, что-то сказала, закрыв глаза в знак отрицания; он снова встряхнул ее. После чего поднял руку и с силой ударил по лицу.