Золотая жила для Блина - [44]

— А плотик ваш — тю-тю! Уплывает! Васьки не видно, наверное, в воде спряталась.

Блинков-младший нашел себе дырку от выбитого сучка и тоже посмотрел на реку. По берегу, размахивая автоматом, скакал разъяренный Артур. Сергея Ивановича он предусмотрительно держал от себя шагах в десяти. Митька заметил, что летчик, глядя на плот, как бы невзначай сделал шаг к Артуру.

— Кажись, моя сестрица поумнела, — довольным голосом заметил Пашка.

Артур выстрелил вслед плоту от пояса, скорее срывая злость, чем надеясь попасть.

«Догонит, — подумал Митька. — Автомат воды не боится…» Как будто подслушав его мысли, уголовник забросил автомат за плечо и стал разуваться. Сергей Иванович подвинулся к нему еще на шаг. Дремлющий Жора Диплодок, лениво глянув на реку, поглубже надвинул на лоб капюшон папиной энцефалитки, чтобы не лезли комары. А папа, Митькин бывалый папа, уже понял, что сейчас будет, и голой рукой схватил с костра ведро с варевом.

— Освобождаемся! — сказал Блинков-младший, подскакивая к двери. — Как Жора заорет, выбиваем дверь и бежим к твоему отцу.

— Почему это Жора заорет? — удивился Пашка. Он глядел на плот и не обратил внимания на не заметные маневры пленников.

— Потому что папа ему башку обварит и отнимет карабин. Иди сюда, вдвоем навалимся.

Пашка пожал плечами и встал рядом с Блинковым-младшим. Выламывать дверь раньше времени было нельзя, а то уголовник обернется на звук и увидит, что папа хочет ошпарить его из ведра. Папа, в свою очередь, ждал, когда Сергей Иванович набросится на Артура. А Сергей Иванович ждал, когда Артур войдет в воду, чтобы его можно было толкнуть в спину и притопить.

Прошла минута, и Блинков-младший понял: что-то сорвалось. Пашка разочарованно махнул рукой и отошел к щели в стене:

— Вон твой папа, жрачку бандитам варит.

Его тон сильно не понравился Блинкову-младшему. Похоже, что Пашка не оговорился, когда сказал: «Нас было трое с оружием», а нарочно исключил четвертого — папу.

— Он вас кормит, — напомнил Митька.

— А я ничего плохого не говорю. Нам сначала даже кипятку не давали, а твой отец с ними договорился: готовит на всех, они жрут, пока не отвалятся, а нам отдают остатки. Он Артуру лечит язву на ноге, а Диплодока научил шаманские грибы нюхать. Вот человек, нигде не пропадет, — осуждающе сказал Пашка.

Блинков-младший окончательно понял, что между экипажем и пассажиром пробежала черная кошка.

Он вернулся в свой угол и заглянул в смотровую дыру. С реки возвращался взбешенный Артур с ботинками в руке, гоня перед собой Сергея Ивановича. Опомнился, не полез в воду. Освобождение не удалось, зато хоть Лина спаслась. Летчик обернулся, махнул рукой уплывающей Лине, и тогда Артур ударил его по лицу ботинками.

Кипящее ведро, которое Митька уже представлял надетым на голову Диплодока, опять висело над костром. Папа мирно помешивал в нем деревянной ложкой. Митька лучше вернулся бы в шахту нюхать тухлого оленя, чем смотреть, как его отец за жратву прислуживает уголовникам. Нет, не так все просто. У папы есть какая-то тайная цель.

— А что за шаманские грибы? — спросил Блинков-младший, оторвавшись от дыры.

— Я их целыми не видел. Твой отец их сушит и в порошок толчет. Диплодок ныл, что кайфа нету, а он пошел в тайгу…

— И его отпустили?! — удивился Блинков-младший.

Нас всех отпускают. Разденут до трусов — и гуляй, корми комаров. Лично я выдерживаю пятнадцать минут, сбегать в кустики и обратно. А твой отец вчера уходил на полдня, пока мы строили плот, — искал какой-то мох для Артуровой ноги.

— Сфагнум.

— Да, он говорил, только я не мог вспомнить название, — кивнул Пашка. — Мы думали, что комары его насмерть загрызут, а он возвращается — кожа чистая, укусов не видно. Диплодок пристал к нему: почему да как, может, есть какая травка от комаров? И застрелить грозился, и банку тушенки обещал, а твой отец только смеется: «Мойтесь чаще, Жора». Так и не открыл секрета.

— Да нет, это правда, чистого человека комары меньше кусают, — подтвердил Блинков-младший. — Значит, говоришь, Жора грибки нюхает?

— Мы тоже надеялись, что они оба нанюхаются, — с полуслова понял его Пашка. — Твой отец столько наготовил этого порошка, что двух слонов можно свалить. Но Артур не дурак: отнял порошок и выдает Диплодоку по чуть-чуть перед сном. А сначала нас всех заставил нюхать — боялся, что твой отец их отравить хочет.

— Это когда вы уже плыли, километрах в пятнадцати отсюда? Там заводь и осиновые заросли? — спросил Митька.

— Ага. Все-то ты знаешь! — удивился Пашка. — Скажи еще: «Я догадался по кое-каким следам». На воде.

— На берегу, — коротко уточнил Блинков-младший, не сказав про заброшенную шахту. Теперь стало ясно, почему Артур и Диплодок не побоялись оставить пленников без охраны. Вдвоем пошли за золотом — не доверяют друг другу.

— Ну и как тебе шаманские грибки? — спросил Блинков-младший.

— Да ну! Самвел во сне виноград кушал, а я ничего не помню. Сначала все шатается, с ровного места боишься скатиться, потом лежишь как бревно, потом голова болит. А твой отец…

— Моего папу зовут Олег Николаевич, — перебил Митька. — Почему ты все время говоришь «твой отец»? У вас какие-то нелады?