Золотая Орда. Монголы на Руси. 1223–1502 - [61]
В ярлыке от 1330 года запрещалось любое оскорбление архиереев со стороны Сарая. А вот в грамоте, выданной Джамбеком примерно в 1343 году, содержались некоторые ограничения в освобождении от налогов. Джамбек больше не ссылался на ясу. При возникновении случаев ограбления «церковных людей» в определенных обстоятельствах функции «последней судебной инстанции» возлагались на хана. Правда, и эти ограниченные льготы по освобождению от налогов не всегда соблюдались. Потребовалось их подтверждение, которое было сделано супругой хана Узбека Тайдулой 4 февраля 1351 года.
В изданном собрании ярлыков есть еще одна грамота, выданная 26 сентября 1347 года предположительно все той же Тайдулой митрополиту Иоганну[276], которая на самом деле адресовалась великому князю Московскому Симеону Гордому и другим русским князьям. В этом документе отношения православных духовных особ с татарами затрагиваются в меньшей степени. По большей части в нем речь идет о взаимоотношениях духовных лиц с русскими князьями. Поэтому он был взят митрополитом и бережно хранился. Признаков подделки данного документа не обнаружено. В нем определено, что князья обязаны были выслушать претензии митрополита и вообще жалобы церкви относительно любых инцидентов, связанных с неправильным взиманием налогов и рассудить их по справедливости. В то же время обговаривалось, что церковь имела право не обращать внимания на жалобы князей. Тем самым восстанавливалось старое право, «попранное князьями».
В ноябре 1357 года хан Берди-бег восстановил прежний размер освобождения церкви от налогов. Он отказался от исполнения роли апелляционной инстанции и возложил решение соответствующих вопросов на митрополитов.
Хан Азиз[277] подтвердил действие данной грамоты своим указом, текст которого не сохранился. Но он должен почти дословно совпадать с более поздним указом хана Тулук-бека (Тулунбека)[278]. По крайней мере, об этом ясно говорится во введении к короткому изданию собраний ярлыков. О более поздних ярлыках относительно освобождения от налогов и сборов, выпущенных во времена ослабления владычества Орды на Руси, сведений не сохранилось. Но они вряд ли издавались, иначе церковь хранила бы их так же бережно, как и прежние.
Ввиду такой позиции ханов русская церковь не была настроена против татар. В отличие от греческого митрополита Максима[279], умершего в 1307 году, который переносил свою резиденцию из Киева подальше от центра татарского государства сначала в 1299 году во Владимир, а затем в Новгород, проследовав через Брянск и Суздаль, ортодоксальная (православная) церковь длительное время оставалась по отношению к ханам лояльной. В результате во времена чужестранного владычества ей удалось сохранить самобытность русского народа.
Однако такая позиция не мешала русской церкви проводить молебны против татар. В народных же сказаниях того времени, где ханам приписываются враждебные христианам намерения, которых на самом деле у них не было, явно прослеживается антитатарская тенденция. Здесь достаточно упомянуть хотя бы «Повесть о разорении Рязани Батыем», приведенную Измаилом Ивановичем Срезневским[280].
Но это не сказывалось на официальной позиции церкви, а сама политика татар в отношении религии являлась важной опорой ее власти. При таком подходе нет ничего удивительного в том, что ханы использовали высоких духовных лиц для выполнения дипломатических поручений. Так, епископ Феогност в 1279 году по поручению митрополита Кирилла и хана Менгу-Тимура ездил к императору Византийской империи Михаилу VIII и патриарху Константинопольскому с письмами и подарками. О первых двух его поездках ничего не известно. Высших церковных сановников призывали также в Орду для исполнения доверительных миссий, как, например, в случае излечения заболевшей супруги хана. Татары вообще не чинили препятствий русским священникам в их поездках.
В ходе экономического и политического развития татарского государства было вполне естественно, что русские во все большем количестве на короткое или длительное время останавливались в Сарае. Об этом свидетельствуют найденные там во время раскопок различные предметы культа, как, например, маленькие нательные крестики с надписями на русском языке. Русские создали в Сарае православную общину, и уже в скором времени в 1261 году в столицу Золотой Орды православным епископом был направлен Митрофан[281]. С того времени этот пост в Сарае почти всегда не пустовал.
Насколько нам известно, государственные ограничения церкови не коснулись. По всей видимости, это связано с тем, что тогда православие, скорее всего под давлением обстоятельств, не вело миссионерской деятельности среди татар. Но на длительное время свою притягательную силу оно при этом не утратило.
Ранее уже говорилось, что на протяжении столетий православие нашло своих последователей среди самых различных слоев татарского народа. Иногда церковь могла оказывать на ханов и политическое влияние. Так, однажды митрополит Фотий[282] отправился в Орду и уговорил хана не совершать набег на Русь.
Совсем иначе обстояли дела с Римско-католической церковью. Римские папы всегда относились к Сараю как к чисто внешнеполитической проблеме. Религиозной она являлась весьма условно. Они стремились создать в Кыпчаке множество поселений из иностранцев. Попытка же приобщить татар к христианской конфессии, о которой они ничего не знали, могла иметь чисто политическую подоплеку.
В книге отражены научные взгляды ведущих европейских ученых-востоковедов на историю мусульманских империй в ХV–ХIХ вв. Наряду с исследованиями, посвященными взлету и падению великих держав и правящих династий Ближнего и Среднего Востока, рассмотрены процессы, происходившие на периферии исламского мира. Так, профессор Бертольд Шпулер описывает продвижение ислама на север, анализирует положение дел в Бухарском ханстве, Коканде и Хиве при поздних Тимуридах. В книгу также включены материалы, посвященные становлению государств Северо-Западной и Экваториальной Африки, истории Ирана в период правления династии Сефевидов и последним трем векам независимости Индии при Великих Моголах.
Монография посвящена изучению восприятия войн и Англии эпохи позднего Средневековья. Обращаясь, прежде всего, к истории Столетней войны, автор исследует как идеологическое обоснование и осмысление конфликта в контексте политических и религиозных представлений эпохи, так и его восприятие в «массовом сознании». Особое внимание уделено репрезентации войн в хронистике и проблематике, связанной с формированием и функционированием национальной идентичности. Работа написана с привлечением широкого круга источников исторических нарративов и документального материала) и воссоздаем «образы войны», характерные для английского общества XIV–XVI вв.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
В книге рассказывается о важнейших событиях древней и современной истории Венгрии: социально-экономических, политических, культурных. Монография рассчитана на широкий круг читателей.
Красной Армии пришлось форсировать Днепр на огромном фронте, протяжением в 700 километров, и именно там, где он наиболее широк и многоводен, т. е. на среднем и нижнем его течении. Огромную трудность представляло то, что возвышенный западный берег, находившийся в руках противника и заранее подготовленный им к обороне, господствует над восточным берегом. Перед Красной Армией на противоположном берегу могучей реки стоял сильный, оснащённый всеми средствами современной военной техники противник, оборонявшийся с предельным упорством и ожесточением.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Севастопольское восстание — вооружённое выступление матросов Черноморского флота и солдат Севастопольского гарнизона, рабочих порта и Морского завода, произошедшее во время первой русской революции с 11 (24) ноября по 15 (28) ноября 1905 года.