Золотая Орда. Между Ясой и Кораном. Начало конфликта - [81]

В арабо-мусульманском фольклоре можно встретить многочисленные примеры битв войск джиннов. Самый распространенный мотив — сражение джиннов, принявших ислам, с неверными джиннами. В интеллектуальной арабской традиции джинны часто сближаются с людьми, отсюда кораническое выражение «сонм людей и джиннов», что подразумевает наличие у них свободы выбора. Способностью осознавать различие между добром и злом они отличаются от таких существ, как гули. Коранический текст утверждает, что пророки, начиная с Моисея, были посланы не только к людям, но и к джиннам. Во время проповеди Мухаммада некоторые из них уверовали, другие продолжили совершать злые деяния и примкнули к шайтанам, составляющим войско Сатаны (Иблиса), сбивая людей с верного пути. Их участь — загробные муки в аду (Коран. 46:28–31; 71:1–17; 6:112, 128–130; 7:36, 178; 11:120).

Сражения праведных и неверных джиннов происходят, согласно народной традиции, также часто, как походы мусульман на священную войну (gazawаt). Битвы джиннов разворачиваются в особом мире, лежащем за пределами освоенного человеком пространства. Герой попадает туда, как правило, в результате долгих странствий.

Обильный материал на тему битв джиннов предоставляет нам корпус сказок «Тысяча и одна ночь»[340]. Знаменитая история о Булукии, вошедшая в рассказ о Хасибе и царице змей, — источник многочисленных вариантов в иранском и тюркском фольклоре — содержит подробное описание такой битвы. Герой, странствуя по волшебным краям, наблюдает битву двух конных воинств: «Их голоса были точно гром, и в руках у них были копья, мечи, железные дубины, луки и стрелы, и они сражались великим боем»[341]. Выясняется, что сражаются два войска джиннов: правоверные и неверные. Первые живут в белой земле за горой Каф под владычеством царя Сахра и ежегодно ходят священной войной на неверных джиннов. Булукийа попадает к этому царю и узнает из его уст любопытную историю (которая несет неизгладимую печать манихейского влияния) о происхождении джиннов от двух демонических существ. Утверждается, что изначально все племя джиннов было правоверным. Неверные джинны — потомки Сатаны (Иблиса)[342].

В турецком варианте этой истории герой наблюдает битву двух войск дивов. Дивы-мусульмане сражаются с неверными дивами Магриба (согласно арабским представлениям, Магриб — родина самых могущественных колдунов). Битва описана в гротескных красках, дабы подчеркнуть демоническую природу этих воинов: «Белькия с изумлением и ужасом смотрел, как дивы ростом с минарет на конях с человеческими головами метали огромные ножи»[343].

Описание волшебных коней джиннов — отдельный мотив в арабском фольклоре. Например, в сказке о Хасане Басрийском джинны на просьбу героя доставить его и его спутников в Багдад из волшебной страны, дают своих коней, ссылаясь на запрет Соломона возить на себе детей Адама[344].

У фольклорных джиннов, в отличие от джиннов доисламских и коранических, существуют государства, управляемые царями. Персидская литература и фольклор содержат сведения о наличии государств также у таких демонических существ, как дивы, с которыми иранцы стали соотносить арабских джиннов. Устройство этих государств неизвестно, их обитатели живут разбоями и грабежами людей и добрых существ. Персидская литература, как классическая, так и фольклорная, наполнена описаниями банд гулей и дивов. Обычно гули, как и в арабской традиции, встречаются по одному или попарно. Но замороченные путники иногда попадают в места их скоплений, как, например герой Низамй Махан, где «гул на гуле… дивов тысячи на дивах»[345].

Между тем, в том, что дивы властвуют над целыми странами, нет ничего удивительного. Иранская традиция с древнейших времен описывает края, где господствуют эти существа. Еще в «Авесте» упоминаются знаменитые мазанские дэвы (mäzainya daeva)[346] (край Мазан часто отождествляют с более поздним Мазандараном). В восточном Иране с древности был известен героический «систанский» цикл о подвигах богатырей, наместниках Систана (Сакастана). Одним из самых знаменитых персонажей был Рустам. Видимо, мотив битвы Рустама с дэвами возник в древности. В подобных битвах участвуют многие иранские герои и мифические цари Кайанидов, они упоминаются еще в «Авесте». Сам Рустам, согласно «Шах-нама» Фирдауси, сражается с дэвами на протяжении всей своей жизни. Но сейчас нас интересует история его похода в страну дэвов и битва с многочисленным войском демонов. Самой ранней ее фиксацией является согдийский текст из Дуньхуана, являющийся, по-видимому, переводом с недошедшего до нас среднеперсидского оригинала[347]. Рустам, на своем коне Рахше, разгромив войско дэвов и убив их царей, преследует их до ворот их города, о чем становится известно из разговора запершихся в городских стенах дэвов: «Это было великое зло, великий позор для нас, что мы бежали в город от одного-единственного всадника. Почему бы нам не сразиться? Или мы все умрем и будем уничтожены, или отомстим за [наших][348] царей»[349].

Дэвы выходят на битву, собрав все свои силы. Вот описание войска демонов: «Множество лучников, множество колесничих, многие верхом на слонах, многие верхом на