Золотая ложь - [7]

– Посмотрите на этот кукольный домик, – позвала Милли, направляясь к соседней витрине. – Там совсем крошечные человечки и все остальное… И он стоит… – ее глаза округлились, – три тысячи долларов. Можете себе представить? Мы продали кукольный домик дочери на гаражной распродаже за два доллара.

– Удивительно, зачем некоторые тратят деньги на всякое барахло, – проворчал Райли.

– Тише, – предупредила Нэн. – То, что барахло для одного, сокровище для другого.

– Я полагаю, именно поэтому мы здесь.

– Миссис Делани?

Райли обернулся на голос, и у него перехватило дыхание. К ним направлялась прелестная молодая женщина. Длинные светлые волосы собраны на шее изящной заколкой, темно-карие глаза с шоколадным оттенком. Шелковое бирюзовое платье обтягивало грудь и открывало красивые стройные ноги. У него возникло неприятное чувство, что он потерял дар речи. Райли откашлялся и заставил себя глотнуть воздух, в то время как его бабушка пожимала руку женщине.

– А вы, должно быть, мистер Макалистер. – Она улыбнулась ему гораздо сдержаннее, чем бабушке. – Я Пейдж Хатуэй.

Он должен был догадаться по дорогим украшениям и едва уловимому аромату духов, стоивших, вероятно, дороже месячной аренды его квартиры.

– Мисс Хатуэй, – сказал он отрывисто.

– Я провожу вас. Отец ждет нас в лаборатории. – Пейдж подвела их к лифту. – Мы так рады, что вы смогли приехать, – сказала она, когда они стояли в ожидании кабины. – Вы когда-нибудь были в нашем магазине?

– Давно, – ответила Нэн. – Он мне не по средствам, как вы понимаете. Здесь все замечательно.

– Буду рада показать его вам, прежде чем вы уедете. Мы предлагаем широкий выбор товаров в торговом центре на третьем этаже, по вполне умеренным ценам.

– Это было бы замечательно, – кивнула Нэн, когда они вошли в кабину лифта.

Райли беспокоила горячность бабушки. Она подпала под очарование мисс Хатуэй и впитывала каждое слово, как сухая губка воду. Понятно, жизнь бабушки в последние годы складывалась непросто. Он не мог вспомнить, когда последний раз возил ее за покупками. Или когда они обедали вдвоем не у нее дома или не в кафетерии при больнице, где лежал его дед. Райли уделял ей не слишком много внимания. Сам того не желая, и сейчас он продолжал вести себя в том же духе.

Лифт остановился на пятом этаже. Перед ними были стеклянные двери с табличками, но Пейдж повернула направо и повела их по длинному коридору. Райли не мог не заметить камеры видеонаблюдения. Одна из них была установлена и в лифте. Безопасность в «Торговом Доме Хатуэй» соответствовала высоким стандартам. Пейдж набрала код на панели возле двери, потом повернула ручку. Они вошли в кабинет с письменным столом и несколькими стульями. Через дальнюю стеклянную стену открывался вид на лабораторию, где двое мужчин в белых перчатках тщательно инспектировали вазу. Райли отметил на этой двери более сложную электронную клавиатуру.

Пейдж постучала в окно, и один из мужчин обернулся. Догадаться, что это был ее отец, было нетрудно – у обоих были одинаковые карие глаза. Через мгновение раздались короткие сигналы, дверь открылась, и к ним вышел темноволосый мужчина.

– Мой отец, Дэвид Хатуэй, – представила Пейдж.

Они пожали друг другу руки, Дэвид приветливо улыбнулся, но взгляд, скользнувший по Райли, остался холодным. Возможно, такое пренебрежение объяснялось иначе – его глаза были устремлены на холщовую сумку в руке Райли.

– Могу ли я увидеть дракона? – нетерпеливо поторопил он.

Райли полез в сумку, но Дэвид остановил его:

– Позвольте это сделать профессионалу. Не стоит лишний раз касаться этой вещи.

Райли наблюдал, как Дэвид вынул из кармана пару тонких латексных перчаток и надел их.

– Мы осмотрим вашего дракона в так называемой чистой комнате, изолированной от окружающей среды. Там стерильная обстановка, что очень важно для произведений искусства, – объяснил Дэвид. – Наша первоначальная оценка займет около часа. Пейдж отведет вас на чай, и мы встретимся после.

– Я намерен остаться и наблюдать, – с некоторым раздражением ответил Райли. Ему показалось, он уловил облегчение, мелькнувшее в глазах Пейдж. Она, очевидно, с радостью избавилась бы от него. Выражение лица Дэвида трудно было назвать любезным.

– Там не на что смотреть. Мы не можем позволить вам войти в чистую комнату, а бо́льшая часть нашей работы не будет видна через окно. Страховка, ответственность, вы понимаете, – сказал Дэвид, неопределенно покрутив рукой в воздухе. – Пожалуйста, наслаждайтесь чаепитием. Это будет гораздо приятнее.

– Пойдем с нами, мой мальчик, – попросила Нэн. – Я хочу разделить удовольствие с тобой.

Бабушка взяла его под руку, тем самым лишая возможности выдвигать какие-либо аргументы. Прежде чем он понял это, прелестная мисс Хатуэй повела их обратно к лифту, и они вышли на верхнем этаже.

Они вошли внутрь просторного помещения, и Райли почувствовал себя так, словно пересек Тихий океан и очутился в Пекине. Комната была уставлена дорогими столами красного дерева, в стеклянных витринах выставлены изумительной красоты фарфоровые чашки и чайники, висящие на стенах картины изображали сцены из жизни народов Китая и Японии. Этот зал для чаепития не шел ни в какое сравнение с рестораном, где он брал навынос монгольскую говядину, чтобы поужинать дома в гордом одиночестве.