Золотая Ладья - [12]

Детство Энунда под кровлей усадьбы было безоблачным. Играя с друзьями и собаками Торна, ласково лизавшими его ладони, слушая поучения взрослых и лакомясь изысканно приготовленной треской и скиром[35], он ощущал себя частью этой огромной и дружной семьи, не подозревая, что однажды всему этому может прийти конец. Когда как-то поутру тяжелые дубовые двери зала с грохотом распахнулись и внутрь ворвались незнакомые люди в кольчугах с обнаженными мечами, он еще ничего не понял. И только когда голова Хейдрека, вставшего у них на пути, пружиня об пол и отплясывая, полетела к большому обеденному столу, а лосиную шкуру перечертила кровавая борозда, весь мир для шестилетнего мальчика перевернулся навеки. Эта сцена до сих пор стоит перед его глазами.

Хирдманны отца схватились за оружие, выкрикивая ругательства и опрокидывая скамьи. Однако незваные гости, грозно сверкая глазами, объявили, что Торн Белый — изменник, восставший против своего господина, и подлежит смертной каре. Дальше началась страшная резня. Силы были неравны — воинов Хальвдана оказалось слишком много. Они убивали всех — мужчин, женщин и детей, так что по полу зала побежали кровавые ручьи. Над головой Энунда уже занес топор длиннолицый воин, наносник шлема которого походил на раскинувшего крылья орла, как вдруг кто-то выкрикнул, что это сын хевдинга. Тогда мальчика сгребли тяжелые руки и куда-то уволокли. Последним, что он видел, были изрубленные тела родных, разметавшиеся посреди шкур, которые незнакомцы с презрением пинали ногами, поломанные лавки и разбросанная посуда.

Позже Энунд узнал, что своим спасением обязан сыну Хальвдана Эстейну Грому. Этому человеку еще предстояло прославиться своими великими походами. Должно быть, уже в то время сын конунга предвидел свое высокое будущее. Заступничество за юного Энунда он объяснил Хальвдану Белой Кости так: «В жилах этого парня течет кровь могучего вождя, род которого не следует прерывать. Скоро всем нам понадобятся такие герои».

Воинственный нрав Эстейна проявился быстро. Поставленный ярлом над Раумарики и Вестфольдом, он сильно тяготился опекой отца и грезил о походах за пределы Скании. Именно этот юноша собрал первый хирд Опоясанных Мечом Братьев или Волков Одина — особых воинов, связанных между собой кровной клятвой верности общему делу, своему предводителю и друг другу. Таких дружин в самой Скании прежде не знали, так как Братья могли быть выходцами из разных племен: свеев, данов, гутов, варингов. Всю добычу от походов они делили поровну, а в битвах стояли единой стеной.

Идею священного хирда Эстейн Гром позаимствовал у варингов, чьи могучие Братства раньше безраздельно господствовали на морях и побережьях. Самым сильным из них было Братство рузов, Воителей Свентовита, а после него — редариев Радогоста. Теперь подобное воинство появилось и у свеонов. Заручившись поддержкой своего тестя, конунга Эйрика, Эстейн Гром начал совершать успешные набеги на близлежащие земли — Тавастеланд и Вирланд, пока его грозный отец завоевывал Хадаланд и Тотн.

Эстейн прослыл первым сэконунгом, морским вождем, снаряжавшим боевые суда-драконы, пришедшие на смену грузным торговым кноррам. Все члены команды таких драконов являлись одновременно и воинами, и гребцами вне зависимости от их ранга. Даже после смерти Хальвдана Эстейн продолжал промышлять набегами, пренебрегая управлением страной.

Когда Энунду стукнуло шестнадцать, слухи о дерзких хозяевах морей из Свеаланда, превзошедших в своей славе воителей Гардара, уже гуляли по всей Скании. Под присмотром одного из брити конунга по имени Ботвид Криворотый подросток жил и воспитывался в Фьядрюндаланде, в местечке Лососья Заводь. Там, у опытных бойцов Грома он постигал ратную науку и радовал успехами скупых на похвалы наставников меча и топора. Благодаря опеке Эстейна сына Торна Белого приняли в братство Волков Одина и заставили принести клятву перед копьем Всеотца Гунгнир, хранившимся в Упсале.

Так судьба юноши сделала новый виток. Лишившись всего: отца, родовой усадьбы, фьорда и положения, он стал воином Одина, витязем удачи. Оставив позади все, что связывало его с прежней жизнью, он смело вступил в будущее, наполненное приключениями и подвигами.

Свеаланд между тем постигло внезапное потрясение. Эстейн Гром погиб во время набега на Варну. Произошло это так. Конунг уже несколько раз благополучно опустошил этот соседний край, которым управлял конунг Скьельд, забрав немалую добычу. Однако Скьельд считался могущественным чародеем, способным повелевать силами природы и применять сейд. Когда хирдманны Грома в очередной раз разграбили прибрежные селения, он появился в долине с огромной дружиной. Но Эстейн стоил своей славы — он был проворен, как ветер. Волки Одина, не вступая в бой, успели покинуть фьорд и отплыть от берега. Шли на двух драконах, увозя пленников, ткани и бочки с пивом — «Морском Коне» и «Льве Прибоя». Тогда Скьельд, провожая вражеские паруса, снял свой огромный плащ и подул в него, вызывая вихрь. Очевидцы рассказывали потом, что конунг стоял у руля «Морского Коня», когда тот огибал остров Ярлсей, и рея «Льва Прибоя» неожиданно зацепила его и сбросила в воду. Эстейн утонул, так как был облачен в тяжелую кольчугу-бирни. Конунга выловили и погребли в Борро, насыпав высокий курган у реки Вадлы.