«Золотая Калифорния» Фрэнсиса Брета Гарта - [5]

«Оверленд мансли» по своему уровню и качеству нисколько не уступал таким прославленным периодическим изданиям, как «Атлантик мансли», выходивший в Бостоне, но в нем была одна важная особенность: имея общеамериканское распространение, он оставался журналом калифорнийским, и дух Дальнего Запада пронизывал его от первых до последних страниц.

Общепризнано, что своим успехом «Оверленд мансли» был обязан прежде всего главному редактору Гарту, не оставлявшему без внимания никакой малости. Он привлек к участию в журнале крупнейшие литературные силы Сан-Франциско, тщательно редактировал художественные и критические материалы, предполагавшиеся к напечатанию, учил, не жалея сил и времени, писательскому мастерству молодых литераторов, следил за качеством иллюстраций и типографского набора.

Много лет спустя Марк Твен, тоже принимавший участие в журнале, вспоминал историю возникновения обложки «Оверленд мансли». Художник изобразил на ней медведя-гризли (традиционный символ старой Калифорнии, по сей день красующийся на ее флаге). Однако сам по себе разъяренный медведь являл собой бессмысленный образ, и все это чувствовали. «Тогда, — говорит Твен, — Брет Гарт взял карандаш и провел прямые линии под ногами у медведя. И посмотрите, какой блистательный успех!» Теперь медведь, поставивший лапы на рельсы трансконтинентальной железной дороги, был уже не просто медведь и не только геральдическая фигура, но «старинный символ калифорнийской дикости, оскалившийся при виде локомотива — этого воплощения цивилизации и прогресса!». Очевидно, Брет Гарт хотел, чтобы рисунок на обложке символизировал не Калифорнию вообще и тем более не старую Калифорнию времен «Республики Медведя», но Калифорнию современную, ее нынешний день. Идея его оказалась блестящей: придуманный им символ сошел с обложки «Оверленд мансли» и долгие годы украшал страницы книг, журналов, газет, упаковку сувениров и почтовые открытки.

Однако главная причина немедленного успеха и огромной популярности «Оверленд мансли» заключена не столько в редакторских талантах Брета Гарта или неуемной энергии, с какой он отдавался делу, сколько в том обстоятельстве, что именно в этом журнале, начиная со второго номера, он начал печатать свои калифорнийские рассказы, принесшие ему мировую известность. Первый же рассказ из этой серии («Счастье Ревущего Стана») покорил Америку в считанные недели. Его перепечатали «пиратским» способом (т. е. без ведома автора и безвозмездно) десятки журналов. С выходом следующих рассказов энтузиазм читателей (и издателей) возрос еще более. Писатель стал получать заманчивые предложения, сулившие баснословные гонорары. Издатели готовы были платить вперед за еще не написанные шедевры.

В калифорнийских рассказах Брет Гарт наконец-то нашел себя как художник, обрел свою манеру, стиль, угол зрения, способ видения и художественного пересоздания действительности. В некотором роде он «открыл» Калифорнию как особый, неповторимый мир со своими собственными законами и порядками, нравами и обычаями, преданиями и легендами — и в этом одна из важнейших причин его феноменального успеха у американского и мирового читателя. Заметим, что открытие это далось ему нелегко.

Вторая половина 60-х годов прошлого века — время, когда обитатели Калифорнии начали осознавать себя как именно «калифорнийцы», граждане «золотого штата». Они оглядывались окрест себя, видели стремительное развитие экономической, политической, социальной, культурной жизни, фантастический прирост населения, и душа их переполнялась гордостью. Процветание Калифорнии мыслилось ими как награда за героические деяния, титанический труд, благородство характеров и чистоту помыслов, мужество, бескорыстие и отвагу. Сравнительно недавнее прошлое — времена «золотой лихорадки» — начало обретать очертания легенды о героических временах, а так называемые «люди 49-го» неожиданно превратились в «соль земли», «поколение героев», великих пионеров, «аргонавтов» 5. Их прославляли в стихах и в прозе, им посвящались статьи и очерки, о них слагались песни. Даже уголовные преступники, под пером сочинителей дешевых романов, стали выглядеть легендарными героями по той единственной причине, что принадлежали к пионерам.

Безудержная героизация пионеров и «аргонавтов» вызывала у Брета Гарта, как и у многих талантливых писателей, чувство протеста и негодования, которое отливалось преимущественно в сатирические формы. В прославлении калифорнийских старожилов он видел не более чем фальшивую и сентиментальную легенду и всячески подчеркивал, что «люди 49-го» были вовсе не героями и не святыми, что наиболее характерными их чертами были жестокость, грубость, жажда обогащения. В одной из своих корреспонденции в «Крисчен реджистер» он писал, что лучше бы помалкивать относительно причин, побудивших пионеров отправиться в Калифорнию. «Для очень многих важно было просто убраться из мест, где они находились. А куда — им было все равно». Он даже затеял писать серию пародий на романы, славящие западного «человека вне закона», этакого доброго злодея и убийцу. Правда, первая пародия из этой серии — «Сильвестр Джейхок» — оказалась и последней. Брет Гарт не пожелал тратить время и силы на цели, которые считал второстепенными. У него было свое видение «Золотой Калифорнии», и задача его теперь заключалась в том, чтобы воплотить его в художественные образы и противопоставить ложносентиментальным представлениям, распространенным в литературе. Он тоже прославил эпоху «аргонавтов», но совершенно не так, как это делали другие.