Золотая цепь. Юсуф и Зулейха. Книга мудрости Искендера - [13]

Сравнить его хочу я с тучей проходящей.

Когда из тучи той на нас польется жемчуг,

Разумные поймут, что он — не настоящий.

15

О сын мой, тайну от врагов скрывая,

Знай, что и другу доверять нельзя.

Враждою может стать былая дружба,

Врагами могут стать твои друзья.

16

Не пресыщайся ты едою никогда,

Чтоб мудрый врач тебя не порицал с досадой.

Пока не голоден, за стол ты не садись

И долго не сиди: есть досыта не надо.

17

Кто тайну сохранял, тот не изведал горя.

Кто тайну разглашал, тот каялся не раз.

Молчи! Что может быть спокойнее молчанья?

Раскаешься в словах, что ты сказал сейчас.

18

Врагам, соперникам не говори о целях,

О замыслах своих, чтоб не пришла беда.

О том, что ты скрывал, еще поведать можно,

А то, что ты сказал, не скроешь никогда.

19

О тайне, о сокрытой и раскрытой,

Сказал мудрец, чья голова светла:

«Одна лежит, как в ножнах меч; другая —

Из лука выпущенная стрела».

20

Одна из добродетелей — смиренье,

Но благородней — от поста отказ.

Полезней не поститься, чем поститься,

Когда нам вреден пост и губит нас.

21

«Жизнь хороша, когда в твоем жилище

Есть пять вещей, — сказал знаток наук: —

Здоровье, мир, покой, достаток хлеба,

Приятный собеседник — верный друг».

22

Для мудреца то благо и добро,

Что радостно душе, что сердцу мило,

А золото, алмазы, жемчуга

Подобны камню над твоей могилой.

23

Когда твой сан высок, познай науки,

Учись всему, что понял мудрый век.

Не званье возвышает человека,

А званье возвышает человек.

24

Тот счастлив, чьи слова жемчужинам подобны,

Тот счастлив, чья душа — с алмазами ларец.

Сокровища твоей души — ларца живого —

Прекрасны, и беречь обязан их мудрец.

25

Расстанься с ним: не нужен друг, который

С тобой заводит ежедневно ссоры,

Но и враждой себя не оскверни:

Хотя бы призрак мира сохрани.

26

И книга мудрая и речи мудрецов

Тирана могут обратить ко благу.

Исполнены слова такого волшебства,

Что могут милосердным сделать скрягу.

27

Не золотом, не серебром прославлен человек, —

Своим талантом, мастерством прославлен человек.

28

Красивый голос, красота лица

И порознь могут обольстить сердца.

Но если совмещаются они,

То что пред ними знанья мудреца?

29

Ее краса день ото дня пышнее.

К чему спасаться? Гибель мне милее.

Людей упреки для меня — как ветер,

Что раздувает мой огонь сильнее.

30

Блестящим златом богатей свое докажет благородство,

Но славен тот, кто жизнью всей свое покажет благородство.

31

О сердце, если ты затосковало,

Но друг пришел — тоски как не бывало.

В дни горести нам нужен друг хороший,

В дни радости друзей найдем немало.

32

Тому, кто хочет счастья, нужны четыре вещи, —

Они милей отрад, сменяющих мученье:

Вслед за разлукой — встреча; вслед за изменой — верность;

Вслед за войною — мир; за гневом вслед — прощенье.

33

Глупцу легко понять деяния глупца,

Хотя б Абу-Али [12] затмил он, мудреца.

Владеет зрением слепец в своих делах, —

О зрячий, о гордец, не презирай слепца.

34

Не жаль ему отца для блага своего:

Не хочет сын отца, а хочет сын наследства.

Он жаден, этот сын, и в гибели отца

Обогащения он только видит средство.

35

«Что это за стихи?» — ты спросишь и в ответ

Услышишь на земле одно лишь слово: бред!

Бальзамом для больных стихи ты назовешь:

От жара исцелят, вселяя в сердце дрожь.

Из лирики

Перевод С. Липкина

ГАЗЕЛИ

I

С тобою не встречаться не могу,

Но также и расстаться не могу.

Могу я отказаться от надежд,

От милой отказаться не могу.

Горю в огне сокрытом, но тебе

Я все еще признаться не могу.

«Ты — кипарис», — я молвил, но стыжусь,

В ошибке я сознаться не могу.

Сказал я без тебя: «Что ж, подожду!»

Сказал, но дожидаться не могу.

Сама ты подари мне поцелуй:

Его я домогаться не могу.

Терпению Джами не научу:

За это дело взяться не могу.

2

Не нужен свет луны мне в ночь свиданья:

К чему над днем светильника сиянье?

Зачем ты грабишь бедного страдальца,

Зачем руины обложила данью?

Врача благословляю, что воскликнул:

«Не излечить ожоги расставанья!»

Ты почему моих не терпишь вздохов, —

Ужели есть в жестокой состраданье?

Ты камнем гнета, прахом притесненья

Убила дерзкие мои мечтанья.

Ну, поцелуй меня! Ужель упрямство —

Обычай благородного созданья?

В душе Джами твои пылают губы, —

То красного вина в стекле пыланье!

3

Беседовала ты, красавица, с друзьями,

И знаю: обо мне шел разговор меж вами.

О красоте твоей, шумя ветвями, ива

Шепталась поутру с цветущими кустами.

О стройности твоей спросив у кипариса,

Жасмину молвила, что ты нежна чертами.

О гибкости твоей, об аромате платья

Делилась мыслями с пахучими цветами.

Я знаю, что меня пленить она старалась,

Другим хваля тебя горячими речами,

И падали ее слова, как соль на раны

Истерзанной души, тоскующей ночами.

Ты птицам рассказал, Джами, о ранах сердца,

И птицы слушали с раскрытыми глазами.

4

Не я рыдаю и люблю, — мое страданье плачет.

Свеча, увидев боль мою, в своем пыланье плачет.

Рыдает и кувшин с вином, и есть на то причина:

Он в губы красные влюблен; познав желанье, плачет.

Колдунья, мой недуг поняв, не верит в исцеленье,

Иначе почему она при заклинанье плачет?

Весною над жильем Лейли не ливень бурный льется, —

То над Меджнуном небосвод в негодованье плачет.

К обители Ширин текут не струи рек молочных, —

То над Фархадом высь и дол, все мирозданье плачет.

Так ослабел вчера Джами от тяжести разлуки,