Зодиак - [24]

Как это бывает со всеми хорошими магазинами, хозяйственный помещался на задворках городка, поэтому я нашел телефонную будку и набрал номер телефона в нашем «омни».

Поначалу я разобрал лишь, как Джоан Джетт громко поет о том, как хорошо ездить по дорогам Нью-Джерси со включенным радио, но звук быстро прикрутили, и я услышал, как по чему-то елозит телефон, рев трассы, проникающий через станиолевые стенки нашей таратайки, и звериный вой мотора на как минимум пяти тысячах оборотов в минуту.

– Передачу! – завопил я. – Передачу!

– Твою мать! – откликнулась Дебби.

Телефон упал с ее плеча, отскочил от чего-то (скорее всего от рычага ручного тормоза), потом его прижало к сиденью, когда она дернула рукоятку коробки передач. Мотор успокоился.

– Где тут чертов гудок? – мрачно пробормотала Дебби, нашла его и тут же обозвала кого-то богатой сволочью. Потом ей снова пришлось переключить передачу.

Я порылся по карманам в поисках мелочи: это надолго.

– Треклятая машина для правшей! – ругнулась Дебби. – Рычаг передач, потом магнитофон, теперь телефон. Куда подевался гудок?

– Вся середина рулевого колеса – это гудок, – спокойно объяснил я.

– А, это ты, С. Т. Люблю стресс. Обожаю.

– Как прошло?

– Отлично. Они помучились с криптонитовыми, но скоро сломались. Попытались отправить катера в канал, чтобы оттуда нас сцапать, но Джим заблокировал середину реки «Иглобрюхом», и катер погнул винт о старую нефтяную цистерну. Об их собственную скорее всего.

– Замечательно. Журналисты, наверно, были счастливы.

– Обезображенных птиц мы не нашли, зато выловили несколько форелей с нехорошими пятнами на чешуе. А у тебя что?

– Токсический Диснейленд. Как насчет того, чтобы за мной приехать?

Оставаясь в телефонной будке, я провел ее по лабиринту «тепло-холодно» через городок и не вешал трубку, пока бампер «омни» не ткнулся мне в колени. Решетка радиатора покрылась коркой дохлых насекомых, из вентиляции на капоте пыхало жаром. Пока я проверял масло, Дебби вышла из машины, чтобы, заглядывая мне через плечо, скептически прищуриться на мотор.

– Кандидатская степень по биологии в Суитвейле, а ездишь с сухим щупом.

Она ушам своим не поверила, какая же я свинья, но тут ничего не поделаешь, я сам себе иногда удивляюсь.

– Что еще за мужской шовинизм?

– Можешь сколько угодно говорить про шовинизм, но если загонишь стрелку за красную черту без масла, то устроишь Чернобыль посреди шоссе Гарден-стейт, и снова придется добираться домой на автобусе.

– Вот черт! – Она рассмеялась.

Мы вспомнили, как однажды с полдюжины «зеленых беретов» из «ЭООС» в скуба-костюмах с аквалангами вломились в три часа утра в хипушный бар, таща на себе сдохший мотоцикл.

Открыв багажник, я достал несколько банок масла.

– Читала «Трагедию общего достояния»?

– Ага, там про охрану окружающей среды.

– Любая собственность, доступная для общего пользования, уничтожается. Поскольку все считают своим долгом использовать ее по максимуму, но никто – ухаживать. То же с водой и воздухом. Корпорации считают своим долгом загрязнять океан, но не видят причин его чистить. И здесь то же самое.

– Ладно, ладно, поняла.

– Заливание масла в «омни» – тоже форма защиты окружающей среды.

Затолкав шланг для масла в банку, я тут же заметил сексуальный подтекст своих действий. Потом ввел шланг в соответствующую дырку в «омни» и, поглядев на Дебби, растер по пальцам масло. Она смотрела на меня.

Горничная мотеля «Трэвел лодж» вломилась в номер и застала нас за отчаянным и дурашливым сексом на коврике прямо перед входной дверью. У нас над головой Дебби в телевизоре давала кому-то интервью. По какой-то причине мы включили оба крана горячей воды в ванной, и по комнате плавали клубы пара. Внезапное гудение пылесоса заглушило и интервью Дебби, и ее прочие звуковые эффекты внизу. Уходя, горничная хлопнула дверью. А что еще они ожидали, дав нам апартаменты для новобрачных?

– Если планируете остаться больше чем на сутки, полагается ставить в известность администрацию, – сказал я, когда мы закончили.

Дебби не ответила – слишком сильно смеялась.

9

В три часа дня Дебби позвонила портье и сказала, что мы остаемся еще на день. Большой сюрприз. Мы приняли душ, приволокли из «омни» портативную рацию и связались с «Иглобрюхом». Я объяснил, что у меня появилась идея, которую надо обсудить, и договорился, чтобы в пять нас подобрали с городской пристани.

С Дебби я познакомился, когда устраивал масштабную акцию для СМИ в студенческом городке Суитвейла. Там я пытался доказать, что «плюш» престижных учебных заведений Новой Англии «вырос» на промышленности, как водоросли на ржавом баке с отходами, и студентов это проняло. Они позвали меня в студенческий городок, и я приехал, по недомыслию решив, что меня встретят как героя.

В действительности большинство студентов были чертовски злы. Сработал финт с «перекладыванием с больной головы на здоровую», иными словами, они убедили себя, что в наличии тяжелых металлов у них в почве и прудике виноват я сам. Если бы я держал рот на замке, все было бы тип-топ. Мне не стоило удивляться, ведь способность к рациональному мышлению встречается довольно редко – даже в престижных учебных заведениях. Мы живем в эпоху телевидения, и люди мыслят образами с экрана. Это не всегда плохо, но в Суитвейле привело к нелепым выходкам, и когда кое-кто из студенческого совета начал доставать меня через СМИ, мне (с сожалением) пришлось их разоблачить – в буквальном смысле и перед токсичным излучением телекамер. Пока разворачивалась эта неприглядная история, Дебби углядела толику порядочности то ли во мне, то ли в организации «ЭООС Интернешнл» и увлеклась то ли первым, то ли второй – я так до конца не уверен. До сих пор мы ни разу в койке не оказывались, но оба об этом подумывали.