Знаток загадок - [14]
— Похоронены заживо! — закричал он, истерически смеясь. — Да, Белл, это ты во всем виноват, ты дьявол в человеческом обличье!
В зверском приступе бешенства он набросился на меня, в каждом его движении было что-то хищное и жестокое. Он опрокинул лампу, и мы погрузились в кромешную тьму.
Схватка была короткой. Пусть мы и погребены заживо, я не собирался умирать от Алленовой руки; я взял его за горло и прижал к стене.
— Заткнись, — прокричал я. — Твоя беспросветная тупость привела ко всему этому. Стой смирно, пока я не зажгу свет.
К счастью в моей маленькой серебряной коробочке, которую я всегда ношу на цепи от часов, оказалось несколько спичек, так что я снова зажег фонарь. Истерический приступ отпустил Клинтона, и он, съежившись, буквально сполз по стенке на пол и остался там лежать, дрожа всем телом.
Мы определенно оказались в катастрофической ситуации, и я понимал, что единственная наша надежда — оставаться здравыми и рассудительными. Признаюсь, мне стоило больших усилий заставить себя думать и спокойно размышлять надо всем произошедшим. Кричать о помощи было бесполезным сотрясением воздуха.
Вдруг меня осенила мысль.
— У тебя с собой письмо отца? — оживившись, спросил я.
— Да, — ответил Аллен, — оно у меня в кармане.
Последний луч надежды угас. Если бы только письмо осталось где-нибудь на видном месте в доме, кто-то обязательно вызволил бы нас, следуя инструкциям в нем — это был наш единственный шанс. Надежда была слабой и исчезла почти так же быстро, как и появилась. Без этого письма никто никогда не найдет тайный подвал — он простаивал в секрете веками. Однако я не был настроен умирать без какой-либо попытки выбраться отсюда. Взяв фонарь в руки, я обследовал каждый уголок, каждую трещинку в этой клетке в поисках хоть какого-то прохода, но безуспешно. Никакого намека на выход, и у нас абсолютно никакого инструмента для открытия двери с этой стороны. Я самыми разными способами пытался сдвинуть эту дверь: прыгал, давил, ударялся с разбегу, монотонно повторяя эти действия снова и снова. Но несмотря на все мои попытки, она ни на дюйм не сдвинулась с места. Весь в поту и синяках я сел на гроб и снова попытался собрать все свои силы в кучу.
Клинтон, чрезвычайно потрясенный, молчал. Он спокойно сидел, пялясь в дверь пустым взглядом.
Время ползло очень тяжко и медленно; нам больше ничего не оставалось, кроме как спокойно ждать мученической смерти от голода. Также было весьма вероятно, что в самое ближайшее время Клинтон свихнется: его нервы уже были натянуты до предела. В общем, я в жизни не оказывался в более паршивом положении.
Казалось, что мы сидим в этом погребе целую вечность; слова наши давно закончились. Снова и снова я повторял про себя слова страшного проклятия: «И любой вошедший станет узником души-стража и останется здесь, пока та не отпустит его». Когда же это бесформенное нечто внутри гроба решит нас отпустить? Наверное, когда от нас останутся одни кости.
Я посмотрел на часы: была половина двенадцатого. Мы определенно провели в этом кошмарном месте больше десяти минут! Мы вышли из дома в одиннадцать, и с тех пор должно быть прошло много часов. Я посмотрел на время второй раз и понял: часы остановились.
— Который час, Клинтон? — спросил я. — Мои часы остановились.
— Какая теперь разница? — пробормотал он. — Что для нас сейчас время? Чем раньше умрем, тем лучше.
Пока говорил, Аллен вытащил часы из кармана и поднес их к фонарю.
— Двадцать пять минут двенадцатого, — сонно пробурчал он.
— Господи! — вскричал я, поднимаясь с места. — И твои остановились?
И тут словно молнией меня пронзила идея.
— Я понял! Понял! Боже мой! Кажется, я наконец-то понял! — в волнении закричал я, поднимая Клинтона с места за руку.
— Понял что? — спросил он меня с диким взглядом.
— Да как до тебя не доходит — секрет, проклятие, дверь! Неужели ты не видишь?
Я вытащил большой нож, который так же всегда ношу с собой на цепи, прикрепленной к брючному карману и велел Клинтону подержать фонарь. Я высвободил маленькое и острое лезвие и набросился с ним на гроб.
— Я уверен, что весь секрет кроется именно тут, — сказал я, задыхаясь: все силы уходили на расковыривание гроба.
Минут через десять я уже раскромсал деревянную толщу гроба примерно до середины, затем отдал свой нож Клинтону, чтобы он продолжил работу, пока я немного передохну. Через пару минут я снова взял инструмент в руки, и в конце концов, примерно через полчаса, нам удалось проделать небольшую сквозную дырочку в его крышке. Я просунул туда два пальца и почувствовал ими какую-то грубую, колючую массу. Я был страшно возбужден и как помешанный начал расширять просверленную дырку, пока мне не удалось достать оттуда кусочек этой массы; он больше напоминал большой кусок угля. Я сразу же понял, что это было, — магнитная металлическая руда — когда я опустил нож, лезвие сразу же прилипло к ней.
— Вот и вся тайна «души», — закричал я, — теперь мы сможем использовать ее, чтобы открыть дверь.
Я знал одного великого фокусника, который вводил в заблуждение и замешательство зрителей похожим трюком: открывал коробку, закрытую на замок, находясь внутри нее; замок отпирался несколькими осторожными движениями магнитом. А у нас так получится? В тот момент я почувствовал, что наша жизнь висит на волоске. Взяв в руки магнитную массу, я прижал ее к двери прямо в том месте, где с другой стороны находилась защелка, и провел вдоль, будто открывая ее. Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда я услышал, как защелка снаружи поднялась; дверь наконец-то поддалась мне и открылась.
Мэгги – эгоистичный и избалованный подросток, она никогда и ни в чем не знала отказа. Однако материальное положение семьи резко ухудшилось, и родители решились на рискованный шаг: организовать маленькую частную школу для девочек. Вскоре в доме появляются воспитанницы.Девочкам с очень разными характерами и представлениями о жизни непросто поладить друг с другом…
Три сестры – Примроз, Джесмин и Дэйзи – остались круглыми сиротами, когда им было 17, 13 и 10 лет. Поняв, что на пенсию им не прожить, а страховке скоро придет конец, Примроз берет в банке остаток денег и, гордо отвергнув помощь богатых и добрых друзей, решает ехать с сестрами в Лондон, чтобы научиться самим зарабатывать себе на жизнь…Для среднего и старшего школьного возраста.
Четверо детей в силу обстоятельств остаются без присмотра родителей – и решают спустить на воду старый бриг. Сильное течение выносит лодку в открытое море. А сутки спустя ребята высаживаются на необитаемом острове.Приключение перестает быть игрой – юным «робинзонам» приходится бороться за выживание…
В школе миссис Шервуд из всех учениц ирландка Китти О’Донован – самая прелестная, самая веселая, самая добрая. Поэтому на празднике в начале мая именно ее чествовали как школьную королеву. Но сердце другой девочки, гордой и самолюбивой Генриетты, поразила зависть, и она устроила заговор против всеобщей любимицы. Бедной Китти, оклеветанной и опозоренной, грозит если и не исключение из школы, то, несомненно, лишение почетного звания. Те, кто не хочет смириться с несправедливостью, пытаются отстоять честь своей королевы.
«…Поезд быстро катился по рельсам, а маленькая путешественница тихо плакала в уголке под своей креповой вуалью. Ее сердце было переполнено печалью и негодованием. Школьная жизнь, с ее строгими ограничениями и возможными наказаниями, была ей отвратительна. Девочке казалось, что поезд несет ее из прежней вольной жизни в настоящую тюрьму, и тюрьму эту она заранее ненавидела всей душой.Всего три месяца назад не было на свете девочки счастливее и жизнерадостнее Эстер Торнтон. У нее была мама, которая умело руководила своей живой и впечатлительной дочкой, добиваясь от нее любовью и лаской всего, чего хотела.
«Дороти Сезиджер сидела на зеленой свежей лужайке, залитой ярким солнцем, среди травы, из которой выглядывало множество чудесных белых маргариток. Ее тетка Доротея смотрела на девочку из окна своего будуара, помещавшегося в нижнем этаже старинного дома, где жили многие поколения рода Сезиджер.Дороти шел седьмой год. Она была одета в белое платье, мягкое и широкое, волнами рассыпавшееся вокруг нее. На довольно худеньком личике светились очень серьезные черные глаза; на голове вились густые темные волосы.
В зале суда Васька глаз не опускал....10 лет!…Убийство… Прощения не просил – не считал себя виноватым, отец только кивнул головой. – Везде люди живут – не ломайся! – Вот и все напутствие.
Лето. Кембридж. Друзья. Тусовки. Казалось бы, очередное, ничем не примечательное лето для Элизабет Джонсон, но даже одно новое знакомство способно перевернуть твою жизнь с ног на голову. И кто знает, кем может оказаться человек, с которым ты сталкиваешься в коридоре университета каждый день, и к чему порой приводит любопытство… Содержит нецензурную брань.
Валентина Олесова, молодая женщина тридцати с небольшим лет, свободная, юрист по образованию, заглянув утром в почтовый ящик, обнаружила письмо, из которого узнала о существовании родной тетки, сестре отца, о которой в семье никогда не упоминали. Мария, так зовут вновь обретенную родственницу, проживает в Праге. Она недавно овдовела и решила вернуться на родину. Но для этого ей нужно было вступить в права наследства после смерти мужа и продать клинику, которой владел ее покойный муж. Однако Мария погибает под колесами автомобиля, а клиника переходит к заместителю ее мужа по завещанию, которое якобы составил муж перед смертью.
Продолжение первой части захватывающего рассказа. В этой книге вы узнаете как дальше повернется жизнь героев.
В детективе «Случайная жертва» сыщик-любитель Тимофей Савельевич снова берётся за расследование безнадёжного дела. Совершено двойное убийство, жертвами которого стали известный правозащитник и скромная девушка. За их убийство уже осуждён человек, но внезапно появляются новые доказательства, ставящие под сомнение вынесенный приговор. Подозреваемых слишком много и шанс найти виновного минимален. Но большой опыт и нестандартный подход к решению задач должны помочь Тимофею Савельевичу вычислить настоящего убийцу.
В каждом из нас кроется страх того, чего боятся нет абсолютно никакого смысла. И всякий, у кого есть подобная причина для беспокойств, пытается её спрятать в своей душе как можно глубже. Однако Нат считал, что ничего такого в этом нет. Ведь никто ему толком не объяснял, каких страхов стоит стесняться, а каких нет. Он спрашивал, но понятного ответа ему так никто и не дал. Почему? В этом Нат тоже пытался разобраться. Это вторая повесть из цикла "Дом на распутье". О том, как начинались приключения Натана Эймона и его друзей, вы можете прочесть в книге "Убийство в классическом стиле".
Книга содержит детективные повести: «Ночные мотыльки» Б.Гордон, «Смерть под псевдонимом» К. Козьневского, «Дело чести» М. Рымушко, «Случай в тихом поселке» и роман «История одного пистолета» Е. Эдигея.
В настоящий сборник, открывающий серию «Детектив США», включены произведения двух известных представителей криминальной литературы старшего поколения Джадсона Филипса и Росса Макдональда.
Блеск драгоценных камней на протяжении веков очаровывает и застилает глаза. Их сила притяжения так велика, что люди порой не останавливаются ни перед чем, стремясь завладеть ими. Тогда это приводит к преступлениям, о которых рассказывают лучшие остросюжетные рассказы из сборника «Коварные драгоценности». В него вошли рассказы самых известных авторов отечественной остросюжетной литературы — Татьяны Устиновой, Анны и Сергея Литвиновых, Ольги Володарской — и других известных писателей.
Авторы произведений, включенных в представляемый сборник, — наши современники. Они живут в самых разных уголках нашей страны — от далекой Сибири до выжженных солнцем песков Апшерона. Все они, несмотря на чрезвычайное разнообразие тем, сюжетов, вводят читателя в мир нравственных исканий героев — людей цельных и бескомпромиссных, всегда очень незаурядных. События, подчас головокружительные приключения, ярко описанные авторами, тем не менее не уводят нас от повседневной жизни, а опираются на ее реалии. Мы сопереживаем героям, ищем вместе с ними ответы на вечные вопросы жизни, пытаемся определить этические критерии и принципы, и возможность им соответствовать в непростых условиях нашего бытия.Все эти внешние — сюжетные — и внутренние — нравственные — коллизии описаны в яркой, увлекательной форме детектива.