Знать правду не страшно - [15]

— Когда я с Алисой жил, мне все время казалось, что мной ненавязчиво управляют. Это было… даже жутковато. Я правда был счастлив, когда сбежал.

— Счастлив больше, чем со мной? — ревниво спросила Лада.

— Дурочка! — Прохор усмехнулся. — Это я тогда думал, что счастлив. Теперь знаю, что мое счастье — это ты.

Он опять тронул ручку.

— Пожалуйста, ни о чем с Аглаей не разговаривай. Я правда боюсь, что она заставит тебя подключиться.

— Подключиться к чему? — не поняла Лада.

— Она хочет, чтобы я искал убийцу, — неохотно признался Прохор. — А она умеет добиваться того, чего хочет!

— Подожди! Это же самоубийство!

— Не факт. Во всяком случае, Аглая в самоубийство не верит, — он наконец открыл дверь и замялся. — Если честно, я в самоубийство тоже не верю. Алиса… любила жизнь. И себя любила и берегла. Но это я о прежней Алисе говорю. Прошло много лет, она могла сильно измениться.

Он уже в который раз отпустил дверь, быстро обнял Ладу, чмокнул в лоб и напоследок сказал:

— Сиди тихо, не балуйся и меня слушайся.

Лада заперла за ним дверь.

Без Прохора мгновенно стало скучно.

Теперь она с удивлением вспоминала, что когда-то могла чувствовать себя вполне комфортно без Прохора.

Она училась, мечтала сделать карьеру, встречалась с парнями и не знала, что все это не было настоящей жизнью. Настоящая жизнь только рядом с Прохором.

Вообще-то, теперешняя настоящая жизнь иногда приносила большие огорчения. Это когда она замечала, как женщины кокетничают с Прохором. Из-за этого она и уволилась через месяц после того, как устроилась к нему в фирму.

Прохор любил посмеяться и пошутить, коллеги женского пола смотрели на него восторженными глазами, и Ладе это сильно не нравилось.

Она включила чайник. Не потому, что хотелось кофе или чаю, а чтобы чем-то себя занять. Никогда не ешьте от скуки, советовал известный диетолог. Ешьте только тогда, когда голодны. Лада совету не следует, пьет чай оттого, что нечего делать. Скоро наберет десяток лишних килограммов, и у нее появится занятие — сбавлять вес.

Зазвонил городской телефон. Она помедлила, тоскливо предчувствуя, что большой радости звонок не принесет, и нехотя сняла трубку.

— Я вчера видела в окно, что вы разговаривали с девушкой, — не здороваясь и не представляясь, сказала бывшая теща Прохора. — Кто она?

— Знакомая Алисы, — осторожно сообщила Лада.

— Какая знакомая? Соседка?

— Я не знаю точно. Ее зовут Дарья.

— Вы обсуждали мою дочь? О чем вы говорили?

— Мы просто перекинулись парой фраз. Полиция всех в подъезде расспрашивала, вы же понимаете. Все знают, что случилось.

— О чем вы говорили?

— О том, что это… ужасное горе.

— О чем еще?

— Ни о чем.

Аглая, с которой Прохор запретил Ладе общаться, помолчала.

— Дарью расспрашивала полиция… — последние слова Лада произнесла в пустоту, в трубке уже слышались короткие гудки.

Пить чай расхотелось. Женщина переживала самое тяжелое горе из всех возможных, а Лада опять разговаривала с ней плохо, неправильно.

Она подержала аппарат в руке и положила на место. Взяла мобильный и набрала Дашу.

* * *

— Еще почитай, — шепотом попросила Соня.

Петя засыпал сразу, как только Катя, уложив детей, начинала тихо и монотонно читать им очередную книжку. А его сестра сразу открывала глаза, когда Катя замолкала.

— Спи, — Катя отложила книжку и встала. — Спи, моя золотая. Проснетесь, и будем еще читать.

Она наклонилась, поцеловала девочку в волосики и тихо вышла.

— Заснули? — Ника, свернувшись калачиком в кресле, равнодушно посмотрела на Катю.

— Соня еще не спит, — Катя села в соседнее кресло.

Подруга приподнялась, вытащила из-под себя плед, укрыла им ноги.

— Тебя знобит? — обеспокоенно спросила Катя.

— Так, немного. Это нервное.

— Расскажи, о чем разговаривали с Виталием, — попросила Катя.

— Он больше пытался меня расспрашивать, — усмехнулась подруга.

— Ты сказала, что вы с Вадимом… поссорились?

Они с Вадимом не поссорились. Вадим выгнал Нику из дома и собирался не давать ей видеться с детьми. Это не ссора, это называется как-то по-другому.

— Конечно, нет!

О том, чтобы подруга никогда и никому не говорила про Вадима правду, Катя напоминала с того самого мгновения, когда Нике позвонил незнакомый мужчина, представившийся полицейским.

Впрочем, даже у наивной Ники хватало ума понять, что не стоит навлекать на себя подозрения.

— Я хочу знать, кто убил Вадима!

— Да, — согласилась Катя. — Мне тоже интересно, кто это сделал.

— Кто бы то ни был, он сделал это вовремя, — усмехнулась Ника.

— Это точно.

— Я хочу поехать на дачу.

— После похорон? Правильно, не надо детей держать в Москве.

Катя не успела предупредить, что на даче Нике придется быть с детьми одной, Ника ее перебила:

— Я хочу просто туда съездить. Я хочу знать, как… это произошло.

— Съезди.

Когда-нибудь Нике придется побывать на месте, где убили Вадима. Если хочет сделать это сейчас, ее право.

— Съездишь со мной?

— А дети? — не поняла Катя. — С ними поедем?

Кроме Кати, детей Нике оставить было не с кем. У матери Вадима внуки, конечно, бывали, но о том, чтобы отвезти детей к бабушке сейчас, не могло быть и речи.

— Попроси маму.

— Нет! — отрезала Катя. — Этого нельзя делать!

Ника и сама понимала, что делать этого не стоит. Детям лучше забыть о поездке к чужой тете.