Знание-сила, 2001 № 10 (892) - [26]
Это наглядно показывают, например, судьбы приемных детей, особенно если они растут в семье, где уже есть дети. Те и другие воспитываются в одной и той же среде. Все совпадает – жилищные условия, уровень образования родителей, социальная страта (прослойка). Разнятся лишь гены. Именно по этой причине все плоды воспитания часто идут насмарку. Если бы усердием и прилежанием родителей можно было поправить дело, то при хорошей матери все дети в такой семье были бы словно под одну гребенку стрижены. «А они вырастают совершенно разными, – пишет Деген. – Все старания приемных родителей, словно о стену, разбиваются о необъяснимую социальную и эмоциональную непохожесть их пасынков и падчериц». Даже прожив много лет под одной крышей, эти дети столь же разнятся, как два случайно выхваченных из толпы человека. Этот вывод звучит убийственно для прежних взглядов на воспитание. Интерес к данной теме очень велик. Последние десятилетия ученые-генетики не раз проводили обширные исследования, пытаясь вырвать детей из-под родительской опеки и отдать во власть их собственных генов. Это не вполне удалось.
Всякии раз дети оказывались «на полпути»: на них в равной мере влияли и воспитание, и наследственность, причем некоторые черты характера родители могли выправить, некоторые не поддавались перевоспитанию ни в какую. С тем же успехом можно было левшу заставлять выводить прописи правой рукой, а «сову» будить в половине шестого утра. Как только нажим ослабевает, ребенок во всех случаях начинает вести себя по-своему.
Вот некоторые факты. Начиная с 1979 года, психолог из Миннеаполисского университета Томас Дж. Букард вместе с коллегами тщательно вел наблюдение за жизнью 127 пар однояйцевых близнецов, этих «генетических двойников», усыновленных разными людьми и воспитывавшихся в разных семьях. Причудливые, порой завораживающие параллели в их судьбах произвели фурор даже в кругах тех специалистов, что не верили в наследование душевных качеств. Согласно полученным результатам, «социально-эмоциональные качества человека определяются генетическими факторами в среднем на 46 процентов».
Психолог Дж. К. Лелин из Техасского университета (Остин) сделал статистический обзор всех исследований близнецов. Вывод таков: качества человека, именуемые «большой пятеркой» – экстравертность, невротизм, готовность к усвоению нового, уживчивость и добросовестность, – определяются генетикой человека в среднем на 42 процента.
Эти цифры – 40-50 процентов – повторены целым рядом ученых, и потому им можно доверять, подчеркивает Роберт Пломин, психолог из Пенсильванского университета.
Все учебники социологии надо переписывать заново. «Окружающая среда» – например, классовая принадлежность – настолько мало влияет на формирование личности, что Карл Маркс, доведись ему нас услышать, перевернулся бы в гробу. Если бы личность всецело определялась средой, то никакого выдвижения талантов из низов общества и быть не могло бы. Разночинцы были бы обречены оставаться лакеями и прислугой, и о знаменитом присловье А. Тойнби – «От нищеты до нищеты всего три поколения» – пришлось бы забыть.
Надо лишь, несмотря ни на что, уделять внимание детям. Пока родительская любовь «отпускается» им в пределах нормы, родители выполняют свой долг. У отцов и матерей не должно возникать чувства вины, если их собственный пример меркнет на фоне образцовых телеродителей, разгуливающих по интерьерам мыльных опер. Homo sapiens давно бы исчез с лица Земли, если бы для благополучия его отпрысков требовались «идеальные родители».
ЧИТАТЕЛЬ СООБЩАЕТ, СПРАШИВАЕТ, СПОРИТ
Я живу в Нью-Йорке. По ссылке нашел ваш журнал. Открыл сайт, пошел по карте и охнул. Невероятно, но там есть все, что я любил, – Раиса Берг, Анатолий Варшавский, Роман Полольный, Евгений Терешенко. Почти все, что я любил. Я вынужденно сижу дома, поскольку работал в Манхеттене. Наша контора сильно пострадала. Погибли коллеги. Я был здорово подавлен. И тогда нашелся Ваш журнал, как появление в рассказе из «ЗС», по-моему Мариэтты Чудаковой «Появление жирафа», который я тоже запомнил на всю жизнь. Я сидел, читал любимые статьи и понимал, что мир еще вертится.
Впервые я прочел «Знание – сила» где-то в пятом классе. Помню, это был выпуск с научной фантастикой, и навсегда полюбил этот жанр. Я постоянно читал «Знание – сила» семиклассником, ждал выпуски – тогда подписка была дефицитом, сторожил около почтового ящика – могли своровать. Получал журнал, лихорадочно искал любимых авторов. Глотал, потом медленно и неторопливо прочитывал весь журнал от корки до корки, включая список редакционной коллегии, лит. и худ. редакции. Это были 1967- 1968 годы. Потом папа отказался подписывать журнал, и я собирал свои трамвайные деньги и потом выпросил у знакомой почтмейстерши. Большой удачей я почитал то, что от одной уезжавшей в эмиграцию я получил в подарок подшивку журналов с 1961, по- моему, года.
Я нес их домой, тщательно завернув в целлофан. В переполненном львовском трамвае я не удержался, развернул и стал рассматривать яркие иллюстрации неизвестного мне тогда Эрнеста Неизвестного. В журнале я прочел статьи, определившие мое будущее, профессионально и философски.
