Знание-сила, 2001 № 07 (889) - [37]
В продаже появились самые разные средства гигиены и предметы для избавления от пыли. Люди с остервенением принялись чистить, драить и мыть комнаты, дома, лестничные клетки, тротуары, мостовые и свое собственное тело. Многочисленные заводы и фабрики выпускали мыло, метлы, щетки, веники, швабры и губки. Любители роскоши могли приобрести такие удивительные машины, как пылесос и механическую щетку для ковра.
Конечно, надо подчеркнуть различие между вредной и полезной пылью. К некоторым видам пыли человек относится с почтительным уважением. Например, инки ценили золотую пыль. Лишь правители Инкской империи могли покрывать ей свое тело. В наше время столь же ценится алмазная пыль. Ее наносят на поверхности и режущие кромки инструментов, которыми обрабатывают очень твердые поверхности, например, керамические трансплантаты, что заменят утраченные части костной ткани. Большим спросом пользуются определенные сорта пыли в фармацевтике и косметической промышленности. Так, на таблетки аспирина напыляют оболочку, защищающую их от действия желудочного сока.
А сколько ценнейшей пыли лежит у нас, москвичей, под ногами! Это крохотные, не более миллиметра, частички платины и золота, попавшие сюда из автомобильных катализаторов. Недаром английский геолог Хэзел Причард сказала, что «переработка уличной пыли, на самом деле, очень выгодное занятие».
Исследование, проведенное X. Причард, попутно дает ответ на вопрос, откуда берется так много пыли. Ведь пыль, если приглядеться, окружает нас всюду. В нее превращается все, что не вечно, то бишь любые материалы со временем становятся пылью. Даже самые твердые предметы постепенно истираются, ржавеют, эрозируют, разрушаются. Они превратятся в едва заметные частицы – пылинки. Когда-то наши предки считали их самыми крохотными предметами на свете. Лишь горстка «атомистов» – их ряды стали множиться еще в Древней Греции – упорствовала, считая, что «бывают естества много меньше, чем пыль, – атомы». Они «бесконечны по величине и количеству», считал один из отцов этого учения, Демокрит. «Они вихрем несутся во Вселенной и этим порождают все сложное. Солнце и Луна состоят из таких же телец, гладких и круглых, точно так же, как и душа».
Сегодня мы лучше разбираемся в тайнах микромира и знаем точно, какое место в иерархии «самых маленьких объектов на свете» занимают лежащие всюду пылинки. В этой «пирамиде размеров» они лежат точно посредине между субатомарными частицами и «Землей, сквозь вечный небосвод ничтожным атомом летящей без цели» (Ж. Лафорг). В среднем пылинка в 150 раз тоньше человеческого волоса, а масса ее составляет всего одну квадрильонную часть грамма.
Эти «незримые» пылинки, несмотря на всю миниатюрность, играют важную роль в религиозных представлениях многих народов. Так, церковь утверждает, что человек создан «из праха земного» (Быт. 2, 7) и снова в прах обратится. Недаром в католической церкви в среду на первой неделе Великого поста священник возглашает: «Memento, homo, quia pulvises, et in pulverem reverteris» («Помни, человечен из праха ся обретоша и в прах обратишися»). Священник, преломляя над алтарем просфору во время таинства причащения, тщательно собирает крошки и стряхивает их в чашу. Значит, пыль есть благостная и скверная, чистая и нечистая? Христос, например, призывал своих апостолов «отрясти прах от ног ваших» (Марк. 6, 11), то есть смахнуть с них «нечистую» пыль, если кто- то «не примет вас и не будет слушать вас». Но тот же Христос, смешав пыль и слюну, исцелил этим прахом слепца: «Он плюнул на землю, сделал брение из плюновения и помазал брением глаза слепому» (Иоанн. 9,6).
Наше двойственное отношение к пыли доносят старинные поверья и сказки. Так, в «Алисе в Стране чудес» Льюиса Кэрролла стоило сверкнуть одной-единственной пылинке, чтобы свершилось чудо. Известно и другое: любому, кто выносит пыль (сор) из дома прямо на улицу, грозит кара. Ему остается разве что, посыпав пеплом (той же пылью) главу, бежать нищим из городов.
В реальной жизни пыль тоже парадоксально двойственна. Она может отнять у человека здоровье, в чем мы уже убедились, а может вернуть его. Она превратит цветущую местность в пустыню, а то породит в пустынном месте лес. Частички пыли, подхваченные ветром, минуют высочайшие горы и обширные моря. Ветер непрестанно уносит пыль из африканских пустынь и саванн, усеивая ими территории, лежащие за тысячи километров от Африки.
Давно известно, что отголоски песчаных бурь, проносящихся над Сахарой, ощущаются даже в Европе. Так, в средние века панический ужас на европейцев нагоняли «кровавые дожди». Их считали предвестием чумы и смерти, а повинна в них была пыль, поднятая в воздух в Сахаре. Она придавала атмосферным осадкам красноватый оттенок. Пыль эта разносилась далеко на север, попадая даже в Скандинавию. Там, оседая на ледниках, она ускоряла их таяние, ведь красный цвет активнее, чем белый, поглощает солнечные лучи.
Огромные количества пылинок оседают в водах Атлантики. Планктон – основа пищевой цепи в океане – начинает бурно разрастаться. Всюду, где пылевые облака «проливаются» на сушу или океан дождем, возникает богатая органическая жизнь. В январе 1832 года Чарлз Дарвин, находясь на борту исследовательского судна «Бигл», наблюдал, как африканская пыль оседала близ островов Зеленого Мыса.
