Знание-сила, 2001 № 06 (888) - [40]
А генеалогическое древо? Чистая абстракция. В родословной каждого из нас «крона» может быть направлена только вниз: два родителя, четыре прародителя, восемь пра-пра и далее – два в степени «пра». Значит, тысячу поколений назад предки каждого составляли… число примерно «в триста нулей»? Конечно, это не так – ветви постоянно пересекались, поддерживая родство большинства людей. Генеалогия вообще не является ДРЕВОМ, спускайся по нему или поднимайся, – это СЕТЬ. Как для княжеского рода, так и для рода Homo. Однако в золотую рамку принято помещать именно древо, отображающее не всех, но лишь желательных предков: рыцарей, героев, Рюрика, а лучше – самого Адама.
Древовидная генеалогия – стереотип мифологического сознания. На нем «играют» те, кто говорят: «первая женщина появилась в Африке 150 тысяч лет назад». Пардон, а кто тогда жил 155 – и где-нибудь в Персии? А 157 – и в долине Меконга? А куда девать людей, которых было полно в Южной Европе последний миллион лет? Вы скажете – боковые ветви! Есть два возражения. Во-первых, черепа людей Азии последние полмиллиона лет (и даже больше) несут сходные черты (уплощенность лица, форма зубов и многое другое). Свои признаки сходства есть внутри африканской и европейской «линий». Так что же, мигранты по прибытии в Китай или Индонезию резко потеряли африканские черты и случайно приобрели местные? Во-вторых, репродуктивных барьеров между африканскими и «неафриканскими» древними людьми скорее всего не существовало. Подтвердить их наличие непросто. А вот отсутствие легче: этих барьеров нет не только у современных рас, но и между близкими видами многих приматов. Кроме того, некоторые образцы костей древних людей показывают явные черты смешения.
К XXI веку модель монофилии (происхождения от одного предка) изрядно устарела. Сегодня хорошо известно, сколь велика роль параллельной эволюции, симбиогенеза и переноса генов посредством вирусов. Так возникали многие классы, типы и даже царства. Что же говорить о внутривидовом уровне – еше в 1937 году Ф.Г. Добржанский изображал вид как сеть популяций (а никак не древо). И совсем нелепо производить Homo sapiens (даже не вид, а огромную «размазанную» во времени и пространстве фратрию) от какого-то единичного предка.
Последователи проекта «эдемских первопредков» грешат, когда называют «митохондриальную Еву» и «Y- хромосомного Адама» индивидуумами (эта позиция хорошо изложена в материале Р Нудельмана). Теперь уже без всяких оговорок – привыкли. Хотя сперва биологи все-таки считали нужным уточнить: «мтЕва» – это популяция или даже их группа (ибо индивидуум не является материалом эволюции – сей факт Н.Н. Воронцов относил к списку «о чем не спорят эволюционисты»).
Если первая абстракция – «Адам и Ева», то вторая – выход из Африки, причем в точно отмеренный срок. Что такое «граница Африки»? Известно, что в плейстоцене Африка была связана с Евразией мощными мостами суши, которые огибали замкнутые Красное море и обмелевший Персидский залив. Что же мешало обитателям Египта и Эфиопии перемещаться в Аравию и далее в Южную Азию? Мы взираем на карту и думаем: так, здесь пролив или узость – препятствие! А на самом деле, то был простор от горизонта до горизонта.
Сегодня в рамках гипотезы «африканский ковчег для сапиенса» сделана масса работ. Помимо генетиков, ее поддержали такие уважаемые антропологи, как П.Эндрюс, Ф.Тобайес, Р.Фоули. Однако мне так и не удалось «открыть ей сердце». Рациональное зерно есть: Африка действительно была «горнилом эволюции» человека. Но в той модели африканского «моноцентризма», которую нам предлагают, слишком много несуразностей. Она едва ли может решить загадку сапиенса. Ведь последние 300 тысяч лет люди Евразии как по объему мозга, так и по уровню культуры ничуть не уступали африканским. Всех их относят к «архаическому сапиенсу». А он- то откуда взялся?
Профессор А.А. Зубов полагает, что ответ на это вопрос следует искать на особой стадии – «гейдельбергского человека» (возрастом 600-300 тысяч лет), который расселился на двух континентах, заложив популяционную основу лля нашего вила. На нее постоянно накладывались волны как с запада (преобладали действительно из Африки), так и с востока (в частности, влияние с востока, видимо, испытали неандертальцы Европы).
Эволюционное древо, изображенное Э. Геккелем, возникло в сознании ученых не без влияния символа Мирового древа. Современные биологи представляют себе эволюцию иначе – в виде сети, чащобы, «ведьминой метлы», куста – но только не кроны благородного явора.
Помимо миграционных влияний, во многих ареалах параллельно шел отбор на усиление «сапиентных» черт. Ведь что такое Homo sapiens? По сути, это вид, способный выживать в условиях перенаселенности: общительный, воинственный, умный и, по сравнению с другими гоминидами, наиболее инфантильный (ведь детеныши лучше переносят скученность).
Специалистов, скептически относящихся к гипотезе «ковчега», не перечесть (похоже, что таковыми остаются большинство моих российских коллег – явно или тайно). Хотя как удобно: «появление Homo sapiens» – это почти как «Акт творения». А размещение Эдема в Африке предполагает незамутненную близость к Человеку именно африканцев (и их продвинутых потомков – афроамериканцев).
