Нынешний бунт против разума связан не только с глубоким кризисом рационализма, совершенно не нужного широчайшим народным массам, но, возможно, и с глубокой структурной трансформацией мировой экономики, приводящей к резкому увеличению доли занятых на малых предприятиях. Широкие слои трудящихся теряют спокойную работу и обеспеченное будущее в крупных корпорациях, а потому вынуждены самостоятельно или почти самостоятельно пускаться в трудное и опасное плавание по бурному морю мелкого бизнеса. Это создает серьезный психологический дискомфорт и толкает к абсолютно иррациональным действиям, которым подлинно народная власть всегда готова потакать. Впрочем, это ее дело. Нам же имеет смысл рассматривать положение на Западе сквозь призму его проблем, а не наших собственных, что было бы повторением именно той ошибки, которую постоянно делают на Западе в отношении России. Разумеется, становление постиндустриального общества, как и любая глубокая трансформация социальной структуры, не может не быть болезненной для значительных людских масс. Однако наше отечество, где среднемесячная зарплата не достигает и 50 долларов, а состояние инфраструктуры таково, что из международного аэропорта Быково невозможно позвонить в Москву, страдает совсем другими болезнями и нуждается в совсем иных лекарствах.
Пора нам открыто заявить, что система финансирования научных исследований с помощью грантов, к которой у нас относятся с таким пиететом, не обеспечивает ни формирования научного сообщества, ни воспроизводства научных кадров, ни необходимой состязательности в исследовательской работе, а сама процедура их предоставления еще намного менее совершенна, чем традиционные защиты диссертаций. Эта система столь же чудовищно неадекватна сущности фундаментальных исследований, сколь централизованное планирование неадекватно современной экономике.
Методы, прекрасно зарекомендовавшие себя в организации материального (в смысле финансовом, а не вещественно-энергетическом) производства, совершенно бездумно применяются для организации производства духовного, где вообще не применимы финансовые критерии успеха. Совершенно подобно тому, как компании борются за заказы, ученым предоставляется бороться за гранты. Между тем ни в «Боинге», ни в «Дженерал электрик» те, кто занят в НИОКР, не занимаются маркетингом или пиаром. Для этого есть другие люди. Американские же ученые, даже не занимающие руководящих должностей, фактически становятся коммивояжерами при своих темах и тратят на добывание грантов половину своего времени. Это, по собственным словам, на самом деле, скорее всего еще больше.
Рассматриваемая проблема – вовсе не частность, а фундаментальная составляющая нашей культуры, с которой связано и будущее страны. Наше научное наследие – не только выдающиеся открытия, но и демократический дух российской науки, всегда вызывавший восхищение зарубежных ученых. Некритически копируя западные образцы, причем вовсе не те, что действительно достойны подражания, мы отказываемся от поисков более эффективных решений, которые могли бы стать нашим собственным вкладом в развитие цивилизации.
Западная цивилизация- возникла и возмужала благодаря великому принципу личной свободы, соединенной с личной ответственностью. Именно он выделяет человека из массы, и именно с его укоренением в любезном отечестве мы связываем наши надежды на лучшее будущее. Но нелепо столетие за столетием продолжать держаться примитивной линейной модели развития цивилизации и считать, что наше дело – догонять, пока не догоним, особо не разбираясь, в чем именно. Мы тоже готовы считать, что в ущербе здоровью от курения повинны производители сигарет, а в убийствах – производители оружия? Мы готовы завалить наши суды миллиардными исками к производителям кухонных ножей и утюгов? У нас ведь большинство убийств совершается на бытовой почве. Нам было бы правильней признать за широчайшими народными массами цивилизованных стран их законное право на заблуждение, а самим не отделять свободу от ответственности и не готовить последнюю к передаче в музей, подобно штандарту ушедшего в отставку президента.
То, что могут себе позволить богатые и стабильные страны Запада, не может позволить себе Россия. В наших условиях масштабные проявления восстания масс могут стать национальной катастрофой. За примерами не надо ходить далеко. Весной и летом 1998 года рельсовая война шахтеров, добившихся от правительства оплаты чужих долгов и даже вообще не добытого угля, была одним из важнейших факторов экономической катастрофы 17 августа, и дело даже не только в прямых потерях бюджета. Кто станет кредитовать такое правительство? Мягкое, в лучших европейских традициях отношение правительства к шахтерам обернулось тяжелейшим ударом для всего населения страны, а ведь можно представить себе реакцию на Западе, если бы сильное правительство решилось прогнать шахтеров с путей, а кое-кого и отдать под суд. С тех пор народ наш повзрослел и поумнел. Он сделал свой выбор. Но нам нужно не только сильное государство, нужна такая интеллектуальная элита, которая будет не угождать массам, а вести их за собой. Вот воистину масштабный проект для XXI века.
