Знание-сила, 1999 № 05-06 (863,864) - [10]
Была ли альтернатива насильственному преодолению Версаля? Да, возможность преодоления версальских пут мирными дипломатическими средствами составляла суть концепции канцлера Вирта и графа Ранцау, которые в мирном сосуществовании Германии с Россией видели залог выхода из международной изоляции и пересмотра версальских ограничений мирным путем. За шесть лет своего пребывания в СССР посол Ранцау вместе с наркомом Г. Чичериным заложили основы долговременного сотрудничества, закрепив в договорах и соглашениях условия добрососедства, ненападения и нейтралитета. Именно в рамках этой формулы нейтралитета определялись отношения и в 1939 году.
Приходится, к сожалению, констатировать, что Версальская система, особенно в части, касающейся Германии, оказалась первопричиной процесса, который внутри Германии привел к кризису демократических институтов, усилению и возвышению националистического движения и в конечном счете к установлению власти нацистов, а на международном поприще – к сложному переплетению противоречий, которые стали причиной Второй мировой войны.
В.О. Печатное: – Мировоззренческий настрой и идейный багаж знаменитой «Исследовательской группы» В. Вильсона шел в общем русле «вильсонизма» (национальное самоопределение и демократия как основа прочного мира, примат международного права над силой и т.д.). Главным ориентиром было построение «научного мира» в противоположность старому империализму, балансу сил и тайной дипломатии. В этом ключе было выдвинуто немало новых идей, некоторые из которых далеко опережали свое время (в том числе концепции «экономической взаимозависимости», «мирового федерализма» и другие). Вместе с тем в разработках «Исследования» присутствовали и вполне традиционалистские идеи с сильным геополитическим налетом, имелось немало примеров ангажированности и политико-идеологических предубеждений, в том числе и в отношении России.
Письмо с фронта
«Счастливая минута раненого». Рисунок художника И. Симона
Письмо от родного сына
Г.Д. Шкундин: – Договор рассеял иллюзии болгарских политиков, рассчитывавших на снисходительность Антанты и решение балканских проблем в духе принципов Вильсона. Болгария лишилась выхода к Эгейскому морю, сделала территориальные уступки своим соседям, была «приговорена» к уплате в их пользу репараций и к сокращению численности своей армии до символических двадцати тысяч человек. В Версальской системе ей отводилась роль страны с ограниченным суверенитетом. В современной болгарской историографии итоги Первой мировой войны расцениваются как национальная катастрофа. В результате произошло беспрецедентное событие: правительство осудило виновников вовлечения страны в войну на стороне Германии. Болгария оказалась единственным из побежденных государств, в котором виновники поражения были преданы суду. Нюрнбергский процесс, а также суды над деятелями типа Петэна после 1945 года отчасти опирались именно на этот прецедент.
Е.Ю. Полякова: – «Ирландский казус» может служить иллюстрацией того, как решался этот вопрос, когда речь шла об империях – союзниках США.
Правительство Великобритании во главе с Ллойд Джорджем считало ирландский вопрос своим внутренним делом и выступало против всякого вмешательства извне. В результате выдвинутые В. Вильсоном принципы национального суверенитета и равноправия малых наций не коснулись Ирландии. Дело о международном признании Ирландской республики не было представлено на мирной конференции. Попытка ирландского народа добиться независимости мирным путем осталась нереализованной. Это право пришлось отстаивать с оружием в руках. Последовала жестокая англо-ирландская война и договор 1921 года, одним из результатов которого стал продолжающийся до настоящего времени раздел Ирландии.
В.Н. Виноградов: – Традиционно считалось, что «малые» участники Антанты самостоятельной роли не играли и выступали лишь как клиенты великих держав. Председатель конференции, глава французского правительства Жорж Клемансо изначально полагал, что так оно и будет и так быть должно: «Я до сих пор держатся того мнения, что между нами существует соглашение, в силу которого пять великих держав сами разрешают все важнейшие вопросы, прежде чем входят в зал конференции». В канонической «Истории дипломатии» говорилось: «Что же касается остальных стран, участников конференции, то они самостоятельной роли не играли, а если и выступали, то лишь в роли свиты или клиентов великих держав». Подобная оценка нуждается в коррективе. На самом деле, «малые» упорно и в ряде случаев успешно отстаивали свои интересы.
Следует учитывать три фактора.
1. К моменту открытия конференции государственно-восстановительные и объединительные процессы в Центральной и Юго-Восточной Европе в основе своей уже осуществились; войска «малых» членов Антанты занимали территории, на которые претендовали, причем в ряде случаев претензии распространялись на земли спорные и даже по преимуществу инонациональные.
2. Борьба с «угрозой большевизма» превратилась в один из основных факторов, определявших позицию «большой четверки». Сооружался «санитарный кордон» из малых участников Согласия как для противодействия Советам, так и в качестве сторожа на восточных и южных границах Германии.
