Знамя Победы - [8]
– Правильно мыслит, – приглушенным басом поддержал Володю Виктор Козырин. – Не за папину же руку ему держаться…
– Парень что надо. Настоящий матрос! – уже вслед унырнувшему в темноту нашему юнге, как привычно называли Володю во всей нашей роте, одобрительно буркнул Василий Дубков.
Володя вернулся быстро.
– Нашел! – чуть не выкрикнул он. – Там, в саду, погреб. Тамбур деревянный, из досок, щелястый. Погреб большой, глубокий. Никакой снаряд не возьмет. Там даже бочка с мочеными яблоками и две бочки с огурцами и капустой. Ешь – не хочу. Я попробовал, нормально все – и яблоки, и все остальное. В щели наблюдать можно. А в случае обстрела, бомбежки можно вниз спуститься. Вдруг наши задумают немчуру погонять, пристреляться перед переправой. Жахнут! – а мы яблоки едим…
– Молодец! – почти одновременно выдохнули Василий, Виктор и я…
…Погреб понравился. Действительно, из тамбура можно было незаметно наблюдать за всей округой. Тамбур метра на два возвышался над землей. В нем можно было стоять в полный рост и с высоты своего роста рассматривать, изучать округу.
– Там, внизу, яблоки, огурцы, капуста. Я покараулю. Поешьте. – Володя остановился на первой ступеньке спуска. Я, как только наткнулся на погреб, спустился вниз, не утерпел – два яблока и два огурца съел.
…Рассвело. От реки начал подниматься туман. Мы забеспокоились. Застит все вокруг на полдня… Однако потянуло ветром и туман рассеялся.
– Братцы, смотрите. Сюда смотрите, – позвал Дубков.
– Что там? У меня тоже есть на что смотреть. Вон по улице целый отряд фашистов куда-то потопал, – откликнулся Козырин.
Я подошел к Дубкову. Он показал пальцем на щель и отклонился в сторону.
Дом, который в темноте можно было принять за сарай, гляделся массивным, прочным, скорее не жилым, а каким-то казенным зданием.
На крыльце дома стоял высокий офицер в фуражке с высокой тульей и за что-то, грозя кулаком, распекал стоящего внизу солдата.
Солдат как истукан стоял в неподвижной подобострастной позе. Слов офицера было не слышно.
– Солдат из-за дома вывалил, – прильнул к щели рядом со мной Василий. – Видно, вокруг дома топтался. И как это мы не нарвались на него… Эх, врезать бы сейчас…
– Ты что, Вася. Для нас сейчас главное – не врезать, а, наоборот, затаиться, замереть и, что бы ни случилось, не шелохнуться. Смотреть и запоминать… Смотреть и запоминать… Смотреть и запоминать…
– Ты не спишь, Андрей? Убаюкал я тебя своим рассказом…
– Что вы, Сергей Сергеевич! Обижаете. Слушаю – и как книгу читаю, кино смотрю. Как будто с вами там, на днепровском берегу, среди врагов в разведке нахожусь.
– И все же давай сделаем перерыв. Поспать надо. Нас, стариков, хлебом не корми – поболтать дай.
– Какая же это болтовня… Сердце сжимается…
– Вот-вот, и у меня сердце поднывать начинает. Завтра при случае дорасскажу.
– Ну уж теперь я от вас не отстану, Сергей Сергеевич. Будь бы писателем, я ваш рассказ бы записал и в книге напечатал. А уж семье своей, друзьям обязательно перескажу…
…Не знаю, сразу ли уснул Сергей Сергеевич, а я еще долго лежал с открытыми глазами, смотрел в темноту и видел высокий берег огромной реки, черные ветви умершего сада, матросов-разведчиков, прильнувших к щелям в тамбуре погреба, и много-много немцев вокруг них…
…Тучи, походив вокруг курортной долины и стряхнув гром за синеющие вдали сопки, решили вернуться. Опять пошел дождь. Но в отличие от проливного вчерашнего – мелкий и нудный. Его неспешность показывала – дождь зарядил надолго.
После завтрака, чтобы как-то развлечь отдыхающих, нас пригласили в кинозал посмотреть кино, как тогда говорили, про войну и про любовь. Признаюсь, вспомнить название кино сегодня не могу. С тех пор прошло слишком много времени и мне довелось посмотреть слишком много кинофильмов про войну и про любовь.
Сергей Сергеевич в кинозал не пошел.
– Не хочу. Войны я и так досыта нагляделся. А про любовь смотреть поздновато. Пойду лучше в свою комнату поваляюсь, почитаю книгу…
…После обеда многие отдыхающие по рекомендации врачей тоже отправлялись поваляться – подремать, поспать. Многие же нарушали режим, в койки не ложились, но вели себя тихо – играли в шахматы, шепотом, сдержанно похихикивая, рассказывали анекдоты, беседовали…
Мы с Сергеем Сергеевичем относились к числу нарушителей. Если и ложились в кровати, чаще не раздеваясь, то тоже читали книги или купленные в киоске газеты или журналы.
…Как только мы вошли в комнату и подошли к кроватям, я увидел, что мой друг берет с тумбочки книгу.
– Нет-нет, Сергей Сергеевич, вы обещали…
– Помню – обещал, а теперь ты, Сынок, напомни, на чем я остановился, старость не радость…
– Офицер на крыльце…Часовой… Василий, боцман, врезать ему мечтал, вы запретили…
А тут меня Виктор Козырин окликнул:
– Сергей, от села в нашу сторону немцы толпу женщин гонят. У всех лопаты… Куда-то за большой дом к берегу идут…
– Ясно, окопы копать гонят. К нашему наступлению готовятся. Хорошо, что не сюда. Начеку быть надо. Зашевелились… Сейчас фашистам каждая минута дорога… Как у тебя там, Володя?..
– Е-мое! – чуть не во весь голос воскликнул Дубков. – Братцы, к нам какой-то старик из офицерского дома идет. В одной руке ведро, в другой посох. Но идет быстро. Что делать? Может, я выйду – пугну?
Это седьмой номер журнала. Он содержит много новых произведений автора. Журнал «Испытание рассказом», где испытанию подвергаются и автор и читатель.
Порой всей жизни не хватает, чтобы разобраться в том, бремя жизнь или благо. А что же делать, если для этого остался всего день…
Саше 22 года, она живет в Нью-Йорке, у нее вроде бы идеальный бойфренд и необычная работа – мечта, а не жизнь. Но как быть, если твой парень карьерист и во время секса тайком проверяет служебную почту? Что, если твоя работа – помогать другим найти любовь, но сама ты не чувствуешь себя счастливой? Дело в том, что Саша работает матчмейкером – подбирает пары для богатых, но одиноких. А где в современном мире проще всего подобрать пару? Конечно же, в интернете. Сутками она просиживает в Tinder, просматривая профили тех, кто вот-вот ее стараниями обретет личное счастье.
Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
ББК 84.445 Д87 Дышленко Б.И. Контуры и силуэты. — СПб.: Издательство ДЕАН, 2002. — 256 с. «…и всеобщая паника, сметающая ряды театральных кресел, и красный луч лазерного прицела, разрезающий фиолетовый пар, и паника на площади, в завихрении вокруг гранитного столба, и воздетые руки пророков над обезумевшей от страха толпой, разинутые в беззвучном крике рты искаженных ужасом лиц, и кровь и мигалки патрульных машин, говорящее что-то лицо комментатора, темные медленно шевелящиеся клубки, рвущихся в улицы, топчущих друг друга людей, и общий план через резкий крест черного ангела на бурлящую площадь, рассеченную бледными молниями трассирующих очередей.» ISBN 5-93630-142-7 © Дышленко Б.И., 2002 © Издательство ДЕАН, 2002.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.