Знаменитые шпионы XX века - [101]

За все пять лет пребывания в Соединенных Штатах полковник Абель сделал одну-единственную небольшую ошибку: во время одной из встреч Хейханен пожаловался, что у него осталось мало фотопринадлежностей, и тогда «Марк» сказал, что может дать ему немного. Дело было вечером. Они вместе поехали в Бруклин, и Абель провел Хейханена в свою студию. Хейханен запомнил этот случай и сказал американцам, что, по его мнению, студия находится где-то рядом с Фултон-стрит. В сопровождении человека из ФБР он ходил от одного дома к другому по Фултон-стрит. На доме под номером 252 он увидел табличку с надписью: «Эмиль Р. Голдфус— фотограф». И через несколько мгновений агенты ФБР уже были в квартире Абеля.

Во время обыска, проведенного в студии Абеля, были найдены многие орудия, необходимые в его профессии. За тяжелой мебелью агенты ФБР обнаружили мощный радиопередатчик. По всей студии были разбросаны шифровальные книги, фотокамеры и пленки для микрофотографий. Дальнейшие поиски дали случайный набор ручек, кисточек для бритья, болтов, запонок и карандашей — все с мастерски выдолбленными внутренностями, которые можно было использовать для передачи секретных сообщений. Однако в доме не было ни малейшего намека на присутствие самого Абеля.

А Абель в это время был во Флориде, наслаждаясь столь необходимым ему отдыхом и внимательно читая американские газеты, стараясь выискать в них хоть какую-то информацию о побеге Хейханена. Американцы, однако, хранили молчание. Они не собирались вспугивать человека, про которого знали, что он является одним из крупнейших русских шпионов в Западном полушарии.

Почему полковник Абель не сбежал в Мексику — остается загадкой. Можно лишь предположить, что для ГБ он был столь ценным агентом, что в Москве надеялись, что через несколько месяцев все уляжется и он вновь сможет возобновить деятельность своей агентурной сети. Возможно, так бы оно и было, однако, пробыв месяц во Флориде, Абель совершил еще одну ошибку. Он вернулся в Нью-Йорк. И 13 июня агенты ФБР, день и ночь следившие за квартирой Абеля, неожиданно увидели в одном из окон студии свет.

А вскоре они увидели и высокого мужчину лет пятидесяти, с худощавым лицом, собиравшегося уходить. Его сфотографировали скрытой камерой и последовали за ним. Сначала он направился к близлежащей станции «подземки» и доехал до Манхэттена. Затем повел своих преследователей к отелю Лэтем, где, как оказалось, он зарегистрировался под именем Мартина Коллинза. А спустя несколько часов Хейханен опознал в человеке на фотографии так долго разыскиваемого «Марка».

Итак, ФБР нашло этого человека. И теперь действовало не спеша. Абеля держали под круглосуточным наблюдением. Агенты ФБР надеялись, что рано или поздно он выйдет на связь с другими членами сети ГБ. Однако полковник Абель ни с кем не встречался. Он был слишком большим профессионалом, чтобы подвергать риску свои связи.

И, наконец, почти в семь часов утра 2 июня три агента ФБР ворвались в спальню Абеля в номере отеля.

«Полковник, — обратились они к нему, — у нас есть сведения, что вы замешаны в шпионаже против Соединенных Штатов».

Абель, выглядевший полным достоинства, даже несмотря на пижаму, лишь слегка поклонился. Он был холоден и казался совершенно невозмутимым. Он не возражал, когда агенты ФБР пригласили в номер чиновника иммиграционной службы, ожидавшего в коридоре, и тот предъявил Абелю то единственное обвинение, которое они могли ему предъявить, — в нелегальном проникновении на территорию Соединенных Штатов.

Абеля доставили в штаб-квартиру ФБР в Нью-Йорке, в течение последующих пяти дней и ночей его безостановочно «поджаривали» сменявшие друг друга сотрудники ФБР и ЦРУ. Он

сообщил, что его настоящее имя — Рудольф Иванович Абель, и что он советский гражданин, хотя у него и есть американский паспорт на имя Эмиля Р. Голдфуса. Но в течение первых пяти дней и ночей и в последующие три недели непрерывных допросов он практически больше ничего о себе не сказал.

Он вел себя как офицер, взятый в плен на поле боя, и готов был, как этого требовала международная конвенция, назвать свое имя и личный номер, и ничего более. Однако при этом он почти не делал попыток опровергнуть то, что следователям уже было известно о нем от Хейханена, а именно, что он является старшим офицером иностранной службы ГБ.

«В конце концов, джентльмены, — якобы заявил он, — мы все профессионалы. И я здесь лишь потому, что мне не повезло».

В его спальне фэбээровцы обнаружили портфель с шестью тысячами долларов и пакет, в котором среди других вещей находилась и фотография людей, которых агенты ФБР смогли идентифицировать как Мориса и Лорну Коэн, разыскиваемых в течение семи лет. Позднее агенты ФБР узнали, что Абель оплачивал счета за хранение мебели Коэнов с момента их исчезновения в 1950 году. Улыбаясь, он отказался дать какие-либо сведения об их нынешнем местонахождении.

Когда встал вопрос о юридических консультациях, Абель дал понять, что он — человек со средствами и может оплатить услуги лучших адвокатов Соединенных Штатах. Он указал ФБР на банк Манхэттен, где у него был счет на 21 000 долларов.