Знаменитые авантюристы - [131]

На берегу Кокрейна приветствовали толпы народа, в театре публика устроила ему горячую овацию, а актеры приостановили спектакль, чтобы выразить благодарность за подвиги, совершенные во имя свободы.

И даже в парламенте раздались голоса, предлагавшие забыть его прошлое и все простить.

Но сам герой ничего не хотел забывать — ему нечего было прощать, и он не нуждался в этой милости. Напротив, он жаждал восстановления своего доброго имени, а не извинений.

Уже через неделю пребывания в Англии он отправил премьер-министру письмо, требуя нового разбирательства причин его увольнения с морской службы.

В этот момент прошел слух, что Кокрейн принял приглашение Греции возглавить ее освободительную борьбу на море против турок. В Адмиралтействе возмутились: этот строптивый Кокрейн вновь намерен нарушить закон о заграничной службе. Но привлечь его к ответу не было возможности — ведь он как-никак оставался бразильским адмиралом.

Сам же Кокрейн не стал ждать развития событий на родной земле. Он дал согласие Греции и в апреле 1827 года был назначен первым адмиралом всех ее военно-морских сил.

На месте Кокрейн обнаружил, что под его командованием оказался флот, состоящий всего-навсего из одного фрегата, одного парового судна, двух небольших кораблей и множества невооруженных каботажных судов и рыбацких лодок. Что касается личного состава, то это были неквалифицированные, недисциплинированные моряки, требовавшие денег вперед буквально за каждый свой шаг.

Что и говорить, с такой «грозной» морской силой трудно было помышлять о победах, а тем более об освобождении всей Греции.

Первой задачей Кокрейна было снятие с Афин жестокой блокады, длившейся не один месяц.

Ему удалось пустить на дно все турецкие корабли, принадлежавшие осаждавшим и доставлявшие им подкрепление и припасы. Затем он высадил своих солдат на берег и приказал пробиться в город. Но вместо того, чтобы выполнить приказ и спасти осажденных, среди которых было немало женщин и детей, они окопались и стали ждать нападения турок. Кокрейн, вооруженный одной только подзорной трубой, ворвался в траншею и попытался поднять их в атаку. Напрасно он старался.

То же разочарование ожидало его и на море, невозможно было заставить матросов подчиняться, соблюдать дисциплину, устав. Неудивительно, что он потерпел фиаско, когда пытался неожиданно напасть на Александрию, где формировался турецкий флот. Затем, узнав, что турецкие корабли стоят возле Наварино, на юге Греции, ринулся туда. К тому времени ему удалось раздобыть приличный фрегат «Хеллас», команда которого состояла, к сожалению, из бывших пиратов и юнг. Прибыв к Наварино и оценив обстановку, он убедился, что его шансы на успех равны нулю. Будь у него хотя бы три-четыре фрегата с отважными экипажами, он, ему казалось, мог бы спасти Грецию.

Но с одним кораблем да еще при таком экипаже было безумием тягаться с турками. На это отважились объединенные флоты России, Англии и Франции — 20 октября у Наварино они разгромили турок. Это способствовало освобождению Восточной Греции.

Кокрейн, убедившись, что с греками каши не сваришь, широким жестом отказался от звания первого Адмирала, подарил Греции корвет «Гидра» и шхуну «Афинец», отбитые им у противника, передал паровое судно «Меркурий» и отказался от двадцати тысяч фунтов стерлингов своего жалования, передав все деньги на нужды раненых и родственникам убитых.

Когда он уезжал из Греции, ему предоставили какой-то обшарпанный бриг с командой из темных личностей. И только русские, которые не были ему ничем обязаны, пришли на помощь и доставили его на Мальту, оказав подобающие воинские почести.

Памятник самому себе

Несколько лет Кокрейн прожил вне родины. Но память о выдвинутых когда-то против него обвинениях терзала его. Он должен был восстановить свою честь, потому и обратился к первому лорду Адмиралтейства с требованием пересмотреть его дело. Никакого ответа.

Тем временем в Англии происходили благоприятные перемены: к власти пришли реформаторы. Погода на политическом горизонте способствовала его возвращению.

И Том Кокрейн, к тому моменту унаследовавший после смерти отца титул десятого лорда Дандональда, потребовал: во-первых, объявить о его непричастности к биржевому мошенничеству; во-вторых, восстановить на действительной военной морской службе в королевском флоте; в-третьих, выплатить причитающегося ему жалованья за все время с момента увольнения в 1814 году. Четвертое его требование состояло в восстановлении его прав на Орден Бани. Кокрейн добился своего. Все требования, кроме выплаты жалованья за многие годы, были удовлетворены. Мало того, ему присвоили звание контр-адмирала и даже дали назначение. Через несколько дней после того, как он отметил свое 72-летие, ему доставили пакет из Адмиралтейства. Первый лорд писал: «В ближайшем времени мне предстоит назначить главнокомандующего Северо-американской и Вест-индийской военно-морских баз королевского флота. Не пожелали бы Вы взять на себя эту миссию? Сочту за честь и удовольствие назначить Вас на этот пост; я особенно доволен тем, что это назначение приходится по душе Ее Величеству королеве Виктории, как и всей стране, и особенно нашему флоту».