Знамение - [26]

«Значит, дело предстоит куражное, – подумал Кондратий отгоняя атаковавшую его дрему, и скосил глаза на Терехина. Тот держался бодрячком, – да, летать на вертушках, это вам не пешком ходить».

Стеценко кашлянул, заставив Зарубина вздрогнуть.

– По новым данным разведки, которые мы получили от верных президенту Афганистана людей, сегодня утром в укрепрайон «Нава», вплотную примыкающий к границе, прибыла партия «Стингеров» из самого Пакистана. А конкретнее из лагеря боевиков у города Бар-Чамарканд. Перевал на границе, через который протащили «Стингеры», сейчас контролируют «душманы». Уверен, не позднее чем послезавтра эта партия будет перегружена на несколько караванов и разойдется по стране. Надеюсь, вы понимаете, что этого не должно произойти?

– Так точно, товарищ подполковник, – в голос ответили оба офицера.

– Наша авиация и так несет большие потери из-за этих американских подарков. Командование поставило нам задачу, – Стеценко расправил плечи, Зарубин и Терехин невольно сделали то же самое, – захватить или в крайнем случае уничтожить все «Стингеры». Сам укрепрайон причесать так, чтобы о нем надолго позабыли. Короче говоря, уничтожить.

Подполковник провел рукой по волосам и, придвинувшись к висевшей на стене карте, ткнул пальцем в обведенную синим цветом точку.

– Вот здесь находится урочище «Нава» и укрепрайон моджахедов. По нашим данным, прогулка будет не такой легкой, как ваши сегодняшние вылазки. Там скопилось почти две сотни «духов», а может, и больше. Позиции хорошо укреплены. Есть тяжелое вооружение. Сегодня к вечеру ожидается прибытие еще одного каравана из Пакистана. Поэтому в операции будут участвовать сводные силы. С нашей стороны границы подходы к ущелью блокируют мотострелки батальона 66-й бригады на своих БМП. Не дадут «духам» разбежаться, если что. Они выдвигаются завтра днем и займут позиции в ущелье перед самым началом операции. На всякий случай им приданы ЗСУ «Ши́лка»[22]. Мало ли что может прилететь из Пакистана, бывали случаи.

– Вот это дело, – вставил слово проснувшийся Зарубин, – «Шилка» в случае чего и вершины огнем причесать может. Легче будет воевать. Значит, ПТУРСы не берем, товарищ полковник?

– По одному на группу надо взять, как и крупнокалиберные пулеметы, – решил Стеценко, – вам воевать придется по верхам, мало ли что. Тем более что на место высадки вас доставят вертолеты Ми-24, и таскать на себе придется не долго. Вертолеты обеспечат вам прикрытие с воздуха. В крайнем случае вызывайте авиацию – звено МиГ-23 будет у вас через десять минут.

– Ого, – ухмыльнулся Терехин и подмигнул другу, – похоже, дело и в самом деле масштабное предстоит. Зададим «духам» жару.

– Только без лишнего геройства, – предупредил Стеценко, – а то я вас знаю. Старшим в этой операции назначаю капитана Терехина.

– Есть, товарищ подполковник, – подтвердил приказ друг Кондрата.

Подполковник обвел взглядом усталые, но довольные лица друзей, и продолжил:

– Обе ваши роты в полном составе будут атаковать укрепрайон одновременно с разных сторон – севера и запада, вот здесь и здесь, – указал места высадки подполковник. – Вместо отсутствующего капитана Крижалина, старший лейтенант Зарубин на время выполнения задания будет командовать первой ротой. Начнется все с артподготовки. Дальнобойная артиллерия разогреет «духов», чтобы жизнь медом не казалась. После превентивного удара из 122-мм гаубиц вертушки высаживают ваши разведгруппы на указанных высотах, и начинается работа. В дальнейшем используете артиллерию по потребности. Наводить ее будете сами, кроме того, с помощью авианаводчиков будем держать под контролем артиллерии одноименный перевал «Нава», чтобы к «духам» не подошли подкрепления. Вопросы есть?

– Никак нет, товарищ подполковник, – кивнули оба.

– Ну тогда кругом и отдыхать, сынки. Выступаете послезавтра, на рассвете.

Офицеры направились к выходу, но тут подполковник окликнул Зарубина, приказав задержаться. Когда Кондрат замер на месте, Стеценко приблизился к нему и едва ли не шепнул, с заговорщическим видом оглядываясь на полуоткрытую дверь:

– Приказ на тебя пришел из штаба. Как вернешься с задания, поздравлять будем.

Кондрат не стал уточнять, с чем именно, и так было ясно. Но раньше времени выдавать свой восторг не стал, да и не было у него особого восторга почему-то. Откозыряв, Зарубин вернулся в казарму и, раздав командирам отделений приказания сделать необходимые приготовления к завтрашнему выходу, рухнул на койку. Усталость взяла свое. Спал он в этот раз крепко и без сновидений. Кошмары не мучили, отступив на время.

Ми-24 вздрогнул всем корпусом, выпустив несколько неуправляемых ракет по цели, еще не видимой Зарубину. Ракеты ушли в неизвестность. Хотя вскоре он увидел-таки след от ракет и взрыв, разметавший какое-то укрепление на вершине скалы. Судя по всему, летчик уничтожил огневую точку противника.

– Высотку видишь, правее столба дыма? – уточнил Кондрат у пилота вертолета по рации и, получив утвердительный ответ, приказал: – Там жмется к скале наш передовой отряд. Вот там нас и высадишь.

Вертолет резко спикировал вниз, заходя на посадку. ПТУРС, загруженный в отсек для десантников едва не придавил Семихватова, сидевшего в обнимку со своим пулеметом. Рядом, едва засунув ноги в ботинках между длинными стволами крупнокалиберных «Утесов», примостился Галиулин с рацией. Сбоку к нему прислонился Рохля, который отвечал в тот раз не только за свой за пулемет Калашникова, но и за погрузку АГС-17 с боекомплектом, так хорошо зарекомендовавший себя в последнем бою. Остальные разведчики сидели буквально друг у друга на голове, поскольку в отсек для десанта набилось ровно вдвое больше людей и вооружения, чем полагалось по штату. Иначе все группы из первой роты пришлось бы возить полдня. Но «Крокодил» даже с двойным перегрузом тянул надежно.