Знамение. Начало - [3]

Девушка наклоняет голову, прислушиваясь к сообщению в наушнике, скрытом за ухом. На невозмутимым лице ведущей проходит рябь недоверия и изумления.

— Только что мы получили весьма неоднозначное сообщение о том, что произошли изменения в состоянии Бакира Токтарова… Я не совсем понимаю, о чем может идти речь, и заранее прошу прощения за возможное недоразумение…, но как следует из полученной информации, пациент вышел из комы и…, я повторяю, что это, скорее всего, недопонимание и недоразумение… Вышел из комы и… напал на медиков. Предварительно в результате укусов пациента, повлекших разрыв глотки и брюшной полости, погибли трое врачей и две медицинские сестры. Также от рук…, вернее зубов… Токтарова погибли двое военных, охранявших отделение. Пациент прорвался через карантин и в настоящее время его местонахождение неизвестно… Внешность Токтарова претерпела изменения. По сведениям очевидцев, он полностью лишился волосяного покрова на голове, его кожа приобрела белесый оттенок, и он передвигался на четвереньках…

Сигнал прерывается. Белый шум. Я смотрю в экран и жду продолжения. Через мгновения экран оживает.

Снова та же девушка — диктор из предыдущих новостей. Знакомая студия. Метка — 29 июня 2020 года. На этот раз девушка не кажется аккуратной и уверенной. Ее правильно поставленный голос срывается. Она напугана. Я вижу страх в ее глазах поверх маски. Студия теперь выглядит заброшенной. Телевизионные панели позади ведущей отключены. Неоновая подсветка широкого изогнутого стола нервно моргает и гаснет.

— Наш канал уполномочен сообщить, что по решению правительства в стране вводится чрезвычайное положение и круглосуточный комендантский час. Всем гражданам следует сохранять спокойствие, оставаться в домах и ждать прибытия помощи. Эпидемия находится под контролем служб чрезвычайного реагирования и гражданам предписывается…, — девушка запинается, берет в руки лист бумаги, с которого читает текст, комкает и бросает в сторону.

— Какой бред!!! — выкрикивает она, — я не буду читать это, — она смотрит куда-то за камеру.

— Дорогие казахстанцы, — продолжает она после паузы, — очевидно, что эпидемия так называемого «космического вируса» захлестнула всю страну. Даже не страну, весь мир. Вы все об этом знаете. Достаточно взглянуть в окно. Я не буду тешить вас надеждами. Просто скажу — спасайтесь сами. Никто нам не поможет! Правительство капитулировало и разбежалось. Никто не предпринимает никаких мер по борьбе с эпидемией. Теперь каждый сам за себя. Все что ясно на данный момент, так это то, что вирус передается воздушно-капельным путем, а также через кровь. Первые симптомы заболевания похожи на обычную простуду: кашель, температура, потливость. Приблизительно через две недели после инфицирования указанные симптомы полностью прекращаются и появляются другие: ярко выраженное раздражение кожи, диарея и рвота. Также инфицированные лишаются всего волосяного покрова, кожа приобретает белесый, даже прозрачный вид, они бредят, перестают реагировать на внешние раздражители, а после впадают в кому. Приблизительно через две недели после погружения в кому, зараженные приходят в себя. После пробуждения инфицированные теряют какую-либо человеческую идентификацию, становятся крайне агрессивны и опасны для окружающих. Передвигаются они четвереньках. При этом, они обладают невероятной силой и быстротой в движениях. Если кто-то из ваших близких заражен, то вам следует немедленно прекратить любые с ними контракты, тем более на последней стадии инфицирования… Это может звучать жестоко, но для того чтобы выжить, вам возможно придется избавиться от инфицированных… В любом случае оставайтесь дома и никого не впускайте. Запасайтесь пропитанием и водой. И да поможет нам бог…

Сигнал прерывается. Я лежу на диване и продолжаю непонимающе смотреть на черный экран потухшего телевизора. Потом я перевожу взгляд на двух крошек-дочурок, пяти и трех лет. Они играют в куклы на ковре, расстеленном между зоной кухни и гостинной, и теперь обе вопросительно смотрят на меня. Потом я ловлю взгляд супруги. Она занимается ужином и также обернулась в мою сторону. Ее лоб пересекли ряды озабоченных складок, а руки с мокрыми овощами замерли в воздухе. Стало так тихо, что я кажется слышал, как капли воды срывались с помидоров и тяжело падали на кафель. Подкоркой сознания, самыми кончиками волос на руках я ощущал приближение чего-то жуткого. И совершенно необратимого, словно волну разрушительного цунами, накатывающую на тропический остров. А я со своей крохотной семьей стою на прекрасном песчаном пляже, возле цветастого лежака и широкого зонта, в руках — пинаколада и крем от солнечного ожога. И смотрю в темнеющий океан, который накатывается на нас огромной стеной. Бежать некуда и поздно. Оставалось только оцепенело смотреть ее стремительное приближение.

И тут я слышу, как откуда-то снизу за окном, тишину, словно хрустальный бокал, разбивает истеричный женский визг и странный скрипящий вопль, вибрация от которого неприятным эхом отдается в ушах. Я, словно встревоженная пружина, поднимаюсь со своего места, подхватываю на руки притихших девочек и направляюсь к супруге.