Знак вопроса, 1997 № 03 - [23]

Вечером 1 мая 1915 года, дав прощальный гудок, лайнер с помощью буксиров вышел из Нью-Йоркского порта и взял курс на Ливерпуль. Кроме 702 членов экипажа, на его борту находились 1257 пассажиров. Капитаном парохода был Уильям Тэнер, пожалуй, самый опытный капитан британской компании «Кунард Лайн», которой принадлежала «Лузитания».

Первые шесть дней плавания прошли спокойно. Зная, что немецкие подводные лодки еще не плавают в Атлантике, капитан Тэнер уверенно вел свое судно в порт назначения. И седьмой день не предвещал ничего плохого. Пароход шел со скоростью 20 узлов и каждые пять минут менял курс на 10 градусов то влево, то вправо. Эти зигзаги делались для того, чтобы в случае встречи с немецкой подводной лодкой затруднить ей произвести прицельную торпедную атаку.

В 14 часов 10 минут море было, как и все предыдущие дни, спокойным. Лишь легкая зыбь слегка рябила его поверхность, да еще сзади лайнера тянулся длинный пенистый след. Вдали показалась узкая полоска земли — это была Ирландия, — оповещая путешественников о скором завершении плавания. Члены экипажа занимались своей каждодневной работой, а пассажиры — кто спал, кто развлекался, благо, на пароходе были для этого все условия. И никто из них не знал, что в эту самую минуту наблюдавший за морем из «вороньего гнезда» на фок-мачте матрос Томас Куин, сдерживая дрожь в голосе, передал по телефону на капитанский мостик:

— С правого борта торпеда!

В тот же миг последовал приказ капитана рулевому:

— Лево на борт!

Но было поздно — участь «Лузитании» была предрешена: торпеда, словно хищная акула, стремительно и неумолимо приближалась к ее правому борту. Спустя минуту один за другим два страшных взрыва — вероятно, были выпущены две торпеды — потрясли 240-метровую громадину. Вместе со взметнувшимся к небу огромным столбом воды взлетели куски искореженного железа и обломки дерева. В многометровую пробоину хлынула вода. Мысль о том, чтобы выбросить пароход на спасительную отмель близ мыса Кинсэйл, видневшегося в 10 милях к северо-востоку, пришлось оставить сразу: судно потеряло ход и управление, начало крениться на поврежденный правый борт и уходить носом под воду.

Наблюдавший в перископ за гибелью английского лайнера командир немецкой субмарины У-20 капитан-лейтенант Вальтер, на чьей черной совести смерть более тысячи безвинных людей, так писал в донесении своему командованию: «На палубе «Лузитании» царила страшная паника. Перегруженные шлюпки, срываясь со шлюпбалок, падали в воду. Мужчины и женщины прыгали за борт и пытались вплавь добраться до перевернутых вверх килем шлюпок. Это была самая страшная картина, которую мне приходилось видеть».

Агония лайнера длилась 18 минут, «Лузитания» легла на правый борт. Люди сыпались с ее палубы в воду. Сверху на них падали срывающиеся с крепления 20-метровые трубы и другие палубные надстройки. Последний раз вздрогнув, гигантское судно перевернулось вверх килем и, став на какую-то минуту похожим на тушу исполинского морского чудища, навсегда скрылось в холодных водах Северной Атлантики.

После печально известной трагедии с «Титаником» гибель «Лузитании» была самой страшной морской катастрофой. В ней погибло 1198 человек. В их числе было почти 300 женщин и около 100 детей.

Проходит 45 лет, и в 1960 году моряки польского грузового теплохода вылавливают в море бутылку с запиской на английском языке такого содержание: «Я еще на палубе с немногими оставшимися людьми. Один — ребенок. Последняя шлюпка отошла. Мы быстро тонем. Оркестр по-прежнему играет бравурный марш. Некоторые рядом со мной молятся вместе со священником. Конец близок. Может быть, это письмо будет…»

На этом записка обрывалась. Наспех нацарапанная дата — 7 мая 1915 года — указывала на то, что писал ее кто-то из членов экипажа или пассажиров «Лузитании». И тем не менее это чистейшей воды подделка. Как-то не верится, что кому-то из находившихся на стремительно тонущем пароходе, когда нужно было спасаться, могла прийти в голову мысль писать записку, искать бутылку, да еще запечатывать ее с такой тщательностью, что после 45 лет плавания по морю в нее не проникло и капли воды. А потом и в этом случае автора записки подвело незнание истории. Он явно перепутал известные каждому, кто мало-мальски наслышан о морских катастрофах, обстоятельства гибели «Лузитании» и «Титаника». Оркестр «Лузитании» не играл, да и не мог при всем своем желании играть «бравурные марши», поскольку судно сразу дало большой крен и люди сыпались с него в воду как поленья. «Рэттайм» и церковные гимны исполнял оркестр на «Титанике», когда тот медленно тонул после столкновения с айсбергом.

В связи с гибелью «Лузитании» будет уместным рассказать о поверье, издавна бытующем среди моряков: судьба каждого судна во многом зависит от его названия, поскольку название судна может быть счастливым и несчастливым. Так вот. Как уверяют некоторые старые моряки, «Лузитания» имела несчастливое название. Оно-то, по их мнению, и явилось причиной трагического конца парохода. Дело в том, что перед этим уже потерпели катастрофу две «Лузитании»: 26 июня 1901 года у мыса Баллард близ Ньюфаундленда разбился о прибрежные камни английский грузопассажирский пароход «Лузитания», а 18 апреля 1911 года, входя в Столовую бухту, налетел на скалы Бэллоуз-Рокс португальский лайнер с таким же названием. И если вспомнить, что этот случай не единичный — на морском дне покоятся еще три судна с одним и тем же названием — «Атлантик», то суеверие моряков покажется не таким уж и наивным.