Знак Сатаны - [8]

От нечего делать Сергей подошел к столику и стал перебирать журналы. Под ними лежала колода карт. Она показалась Сергею слишком уж толстой и он пересчитал — семьдесят шесть. Сергей стал рассматривать карты. Отлично отпечатанные, с цветной полиграфией, они оказались весьма необычными: сломанный меч, чаша, ухмыляющийся череп, пляшущий человечек с идиотским выражением застывшего лица… Гадальные, что ли?

— Сережа! — раздался из кухни голос Ады. — Помоги мне!

Пока они вдвоем накрывали стол, Сергею не предоставлялось случая начать расспросы. Наконец, Ада поставила на скатерть пыльную бутылку и объявила:

— Все! Прошу к столу.

Этикетка на бутылке была иностранная, совершенно незнакомая Сергею. Ада вручила ему штопор. Темно-коричневая пробка не хотела вылезать, пришлось помучиться, но все же Сергей победил. Вино оказалось темно-вишневым, густым и блестело в хрустальных бокалах.

— За здоровье хозяйки, — сказал Сергей, поднимая бокал.

— За нас, — полуприкрыв глаза, тихо проворковала Ада.

Вино было с необычным ароматом, в сладости чувствовался привкус каких-то трав. Широкие рукава Ады то и дело проносились над столом, ее пухлые ручки подкладывали Сергею то салат, то картошку с бараниной. И она непрестанно говорила: о погоде, о ближайших изменениях моды, о сериале «Богатые тоже плачут»… Сергею никак не удавалось вклиниться в ее монолог и изменить тему. Да в общем, и не хотелось. Было так приятно сидеть здесь, есть жаркое с вкусной подливкой — Сергей отметил, что нигде еще не пробовал такого нежного и сочного мяса, — слушать мягкий, напевный голос Ады и ни о чем не думать…

Сергей встрепенулся, сбрасывая охватившую его истому.

— Кстати, Ада, — небрежно сказал он, когда в монологе наступил перерыв, — какие у тебя странные карты.

— Это не совсем карты, — заулыбалась Ада, демонстрируя глубокие ямочки на щеках. — Тебе что-нибудь говорят слова «эзотерический тарот»?

— Да в общем-то, нет… — неуверенно протянул Сергей.

— Это гадальные карты. Их символика восходит к Черному Искусству. После ужина могу тебе погадать. Если хочешь, конечно.

— Знаешь, Ада, я как-то не верю в гадание и прочую ерунду, — усмехнулся Сергей. — И мне показалось, что ты тоже не веришь во все эти спиритизмы. Может, для тебя это своего рода игра…

— Но это не игра. — Сергей заметил, как посерьезнело лицо Ады, из глаз пропало кокетство, они потемнели и настойчиво уперлись в него. — Это не игра, Сережа, — тихо продолжала она. — Все мы видим лишь часть истинного мира. Малую часть. Остальное лежит вне сферы нашего восприятия, и если по каким-нибудь причинам прорывается в него, то это называют чудом или дьявольщиной. Но можно особыми приемами совершить этот прорыв… расширить спектр наших чувств. И тогда совершивший это увидит мир более полным и таинственным. Многие из этих приемов дошли до нас из глубины веков, некоторые разрабатываются сейчас. Это и называется Черным Искусством или Кабалой…

— Прости, пожалуйста, — прервал ее неожиданный монолог Сергей, — но я в этом совсем не разбираюсь. Я попал к вам случайно… Кстати, а что там было после моего ухода?

— А что могло быть? — пожала толстыми плечиками Ада. — Попили чаю и разошлись по домам. Вызывать духов можно только вшестером. Так что же нам оставалось делать?

— Прости, что все вам испортил, — смущенно проговорил Сергей. — Но ты действительно веришь, что это был дух Джека-Потрошителя?

— Ты же сам слышал.

— Но я подумал, это кто-то…

— Знаю, бедный Фома Неверующий, — снова заулыбалась Ада. — Ты думал, это кто-то из нас… Мы сами во всем виноваты. Надо было тебя подготовить, проинструктировать…

Внезапно люстра мигнула и погасла. Похолодев, Сергей замер в полной темноте. Ощущение близкой опасности снова нахлынуло на него.

— Опять свет выключили, — раздался в темноте голос Ады, в нем звучала досада. — Подожди, сейчас принесу свечи.

Скрипнул отодвигаемый стул, удалились шаги.

Сергей чувствовал, как по виску катится капелька пота, но боялся даже смахнуть ее. Внутри него вопило испуганное существо — его внутренний голос — призывая, умоляя бежать, спасаться, пока еще не поздно… Сергей пытался подавить этот абсурдный страх, но ничего не мог поделать с собой.

Стараясь не шуметь, он отодвинул стул и только приготовился встать, как в комнату вошла Ада, неся канделябр с шестью горящими свечами. Комната сразу ожила недоброй жизнью. Мохнатые тени заползали по стенам и потолку, закривлялась в неверном свете посуда. Ада несла свечи перед собой, лицо ее выглядело странно с глубокими черными впадинами вместе глаз, круглым блестящим подбородком, бросающим на синее платье тройную тень.

Ада поставила канделябр на середину стола и села на свое место. Ужас постепенно отпускал. Сергей придвинулся к столу. Круглое колено Ады уперлось в его ногу.

— Вечно по ночам выключают электричество, — спокойный голос девушки развеивал остатки недавнего страха. — Ты кушай, Сережа, кушай…

Сергей взял вилку и протянул руку к блюду с жарким. Вилка застыла над полусъеденным куском баранины… вернее, над тем, что недавно было бараниной. На блюде, окруженная картошкой и обложенная зеленью, лежала подрумяненная женская грудь, обрезанная с одного края. Вызывающе торчал темный, запеченный сосок.